В истории семьи Полянцевых пересекались различные сферы деятельности и профессиональные интересы. Но, пожалуй, наиболее ярким оказалось переплетение энергетики и медицины. Начало медицинской истории семьи дала Мария Алексеевна Полянцева, талантливый врач-гинеколог, ветеран Великой Отечественной войны, сибирячка, полжизни проработавшая в Киеве.

«В начале 1980-х годов, когда мы приезжали из Челябинска в гости в Киев, – рассказывает Н.А.Полянцева, – самой долгой оказывалась дорога от дома до магазина или знаменитого Бессарабского рынка, где Мария Алексеевна покупала свежую зелень и клубнику. Почти каждая вторая женщина ласково окликала ее, и завязывался разговор. Это неудивительно – сотни маленьких киевлян, рожденные на ее руках, могли бы назвать ее «второй мамой». Ее любили, прислушивались к ее советам, делились личным и сокровенным…»

Мария Алексеевна Полянцева родилась 31 июля 1911 года в междуречье Иртыша и Оби, почти посередине между Омском и Новосибирском, на небольшой станции Чаны, начальником которой служил отец Алексей Захарович. В те годы это место среди Барабинской степи, испещренной озерами и болотами, было достаточно известным: здесь, на берегу целебного озера Карачи, располагался курорт Сибирской железной дороги – первая профессиональная грязелечебница в Сибири.

Затем в жизни маленькой Марии будет много других станций – семья следовала за каждым новым назначением А.З.Полянцева. Позднее она рассказывала, что несмотря на постоянные переезды, ее детские годы были счастливыми, спокойными. Добрая мама, Лидия Яковлевна, как ангел, оберегала ее, лечила, помогала в учебе. Кстати, желание стать врачом тоже было родом из детства. Лидия Яковлевна, хотя и не имела специального медицинского образования, могла оказать почти любую помощь: и своим детям, и соседям. Мария наблюдала за ней и одновременно постигала азы народной медицины.

В школьные годы Мария Полянцева, стоит думать, была активным ребенком. В своей автобиографии она отметит факт, о котором, обычно, забывают – в 1924 году она вступила в пионерскую организацию. Для Сибири тех лет пионерия, пусть и копировавшая поведение бойскаутов, была совершенно новым явлением. Первый пионерский отряд появился в Новосибирске в марте 1923 года, следом – в Томске, который к началу 1924 года стал чуть ли не столицей сибирской пионерии по количеству человек.

Именно в Томске Мария окончила девятилетнюю школу; именно Томск, названный «Сибирскими Афинами» за высокий уровень образовательных учреждений, открыл для нее путь в медицину, едва она в 1930 году подала документы в Томский медицинский институт.

Старый Томск

Это был не просто институт. Еще в 1888 году именно с единственного на тот момент медицинского факультета, на который был открыт набор, начинался Императорский Томский университет, первый в Сибири. Из первых тридцати выпущенных врачей почти половина окончила университет с отличием. Изначально образовательная планка была поднята очень высоко.

Как раз в 1930 году из двух факультетов университета в самостоятельную единицу выделился Томский медицинский институт. Поэтому Марию Полянцеву можно назвать «студенткой из первого набора». Правда, в 1932 году она сделала перерыв в учебе почти на три года, в автобиографии обозначив его как «отпуск по болезни». Если и была болезнь, то «болезнь сердца» – как у В. Маяковского. Она влюбилась.

Это случилось, как в популярных фильмах того времени: вагон поезда, стучащий по рельсам, пассажиры с котомками и чемоданами, пронзительный взгляд, который меняет судьбу...

Евгений Васильевич Курочка, 1949 год

Молодой украинец, родившийся в 1909 году в Миргороде, прославленном именем Гоголя, инженер-строитель, только что окончивший Харьковский институт железнодорожного транспорта, Евгений Васильевич Курочка ехал к месту службы – на Дальний Восток. А Мария, студентка, возвращалась из Челябинска, куда переехали родители, в Томск, к месту учебы. Эта встреча в поезде обернулась большой перепиской, а уже через несколько месяцев влюбленные сыграли свадьбу – в Челябинске, в кругу семьи Полянцевых. В апреле 1933 года у молодых родился сын Виктор.

М.А. Полянцева с сыном Виктором, 1953 год, Киев

В 1935 году Мария продолжила учебу в Томском мединституте, а в 1938 году, после его окончания, выбор места работы определился сам собой: ближе к мужу, на Дальний Восток, в город Ворошиловск – Уссурийск.

Удивительное дело, но оказавшись в Уссурийске среди дальневосточных сопок, Евгений Курочка словно и не покинул родной украинской Малороссии. Суть в том, что в начале ХХ века вместе с железной дорогой Уссурийск расцвел, когда в него массово переселились сотни семей с Украины: полтавские, черниговские, киевские, волынские. Путешественники тех лет писали, что на главной улице города – Никольской – вытянулись белые хаты-мазанки, местами даже крытые соломой, и повсюду слышится веселый, бойкий, оживленный малорусский говор, «а в жаркий день можно подумать, что находишься где-нибудь в Миргороде, Решетиловке или Сорочинцах».

Этот городской колорит в конце 1930-х годов был весьма ощутим, хотя и нарушался паровозными гудками. В железнодорожную поликлинику и устроилась акушером-гинекологом молодой врач Мария Полянцева. Эта специализация станет основой ее профессиональной судьбы – женщин, матерей она просто боготворила.

Между тем, рамки врачебной практики придется серьезно расширять – предчувствие приближающейся войны с каждым днем становилось все сильнее. В 1940 году Мария была призвана Ворошиловским районным военным комиссариатом на трехмесячные сборы, которые она провела в операционных хирургического отделения при армейском госпитале 1-й Особой Дальневосточной армии.

В том же году инженера-строителя Евгения Курочку перевели в Читу, и Мария с сыном уехала вслед за ним. Врачам везде есть работа – они в любые времена на вес золота. На новом месте она работала акушером-гинекологом Читинского окружного военного госпиталя, одновременно вела прием в амбулаторной части в гарнизонной поликлинике.

Мария была беременна вторым ребенком, когда пришло известие о том, что гитлеровские войска перешли границу Советского Союза. Война ни с кем не считается – трагедии и разлуки разливались волнами. Евгений Васильевич как военнообязанный кадровый специалист был мобилизован и отправлен из Сибири на западный фронт. В его сфере деятельности – фортификация, сооружение переправ и восстановление мостов. Он всю войну прошел в инженерно-строительных частях, налаживая стратегические транспортные объекты.

Мария оставалась в Чите. 4 сентября 1941 года родилась дочь Тамара. В автобиографии она отметит: «С началом Великой Отечественной войны, имея на руках грудного ребенка, я изъявила желание служить в армии. 10 ноября 1941 года была призвана в ряды Красной Армии».

М.А. Полянцева с дочерью Тамарой, 1951 год, Киев

Естественно, с ребенком ее разлучать не стали. Она оставалась в Чите, где перед медиками стояла задача, не снижая уровня медицинского обслуживания области, в кратчайший срок создать все условия для организации эвакогоспиталей и приема раненых. Только в Чите было открыто 13 госпиталей, а в области – 35, которые за годы войны вернули в строй свыше 70 тысяч человек.

Мария Полянцева работала в эвакогоспитале № 953, который размещался в помещениях Красных Казарм – бывших казачьих казармах, построенных наполовину из кирпича и прирубленных к ним зданий. Госпиталь был сортировочным – здесь проводились срочные операции, но в основном шло распределение раненых по другим госпиталям с учетом ранения. В первые годы войны прифронтовые госпитали не справлялись с нагрузкой – эшелоны с ранеными, сопровожденными с историей ранения, часто написанной на листке от чайной упаковки, уходили на восток, где от врачей требовалась более точная диагностика, а не «на глазок», как было в полевых военных условиях.

В апреле 1944 года Мария Полянцева-Курочка, Марийка, как ее часто называли на украинский манер, погрузилась с вещами и двумя детьми в поезд – ее путь лежал в освобожденный Киев, куда был переведен и ее муж Евгений.

Киев, «мать городов русских», освободили в ноябре 1943 года силами двух миллионов солдат в составе пяти фронтов: Центрального под командованием К.Рокоссовского, Воронежского под командованием Н.Ватутина, Степного под командованием И.Конева и Юго-Западного во главе с Р.Малиновским. Воинские части входили в полуразрушенный город, усыпанный битым кирпичом, и белый снег медленно укрывал его.

В 1944 году, когда весна набрала свою силу и измученный войной город расцвел, Мария Полянцева приступила к должности врача в военном госпитале № 1975. Он располагался на западной окраине Киева, в дачном местечке Святошино, который до войны имел статус курортной зоны.

Есть несколько разночтений в официальной биографии М.А.Полянцевой и ее воспоминаниях. В автобиографии Марии Алексеевны указано, что она прибыла в распоряжение Киевского госпиталя в мае 1944 года. Между тем, она часто рассказывала родным и близким о событии, которое произошло месяцем раньше – говорила, что «на ее глазах» умирал раненный во время обстрела своей машины членами диверсионной группы украинской повстанческой армии генерал Николай Федорович Ватутин. У него было сквозное ранение бедра с раздроблением кости. В Киев были вызваны лучшие врачи, в том числе главный хирург Красной Армии Н.Н.Бурденко. Как отмечено в энциклопедиях, несмотря на оперативное вмешательство и использование в ходе лечения новейшего по тем временам препарата – пенициллина – у Ватутина развилась газовая гангрена. Единственным средством спасения была ампутация ноги. Яркий, волевой, боевой офицер, он очень хотел жить и никак не мог смириться со своим положением. Проведенная операция ничего не дала – инфекция продолжала распространяться по организму, гнойные очаги дошли даже до локтевых суставов. Н.Ф.Ватутин умер от заражения крови «при явлениях нарастающей сердечной слабости и отека легких» 15 апреля 1944 года.

В этих воспоминаниях, скорее всего, есть обычная ошибка поколенческой памяти – во фразе: «на ее глазах». В Киеве Ватутина перевели в отдельное, специально оборудованное здание – особняк на нынешней улице Липской, напротив отеля «Киев» – со штатом лечащих и дежурных хирургов, терапевтов, медсестер, перевязочной и лабораторией. О состоянии здоровья полководца ежедневно докладывал в Москву лично Н.С.Хрущев. Вряд ли только что прибывшую из Читы Марию Полянцеву пригласили в этот особняк. Но о борьбе врачей за жизнь Ватутина она могла знать и знала со слов своих коллег, участников тех событий; и образ легендарного генерала, освобождавшего Киев, остался в памяти.

В Киев, пусть и обуглившийся после войны, Мария Алексеевна влюбилась сразу. Мужу удалось устроить семью в полуразрушенном доме, а сам с войсками ушел дальше – на Берлин.

У Бранденбургских ворот. Е.В. Курочка, М.А. Полянцева, дети Тамара и Виктор, 1954 год, Берлин

В марте 1945 года, за два месяца до Победы, старший лейтенант медицинской службы М.А.Полянцева получит необычное назначение – ее новым и последним местом военной службы стала выставка образцов трофейного вооружения и техники при Киевском военном округе. Первая подобная выставка открылась в 1943 году в Москве в парке им. Горького и была призвана показать советским людям, какую техническую силу и мощь противника стране удалось сокрушить. Выставку трофеев осматривал лично Г.К.Жуков.

В феврале 1945 года такая выставка открылась и в Пушкинском парке в Киеве. Здесь было несколько тематических аллей для осмотра – прежде всего, танковая, где были представлены «Тигры», «Пантеры» и другая тяжелая техника, и авиационная с «Юнкерсами» и «Хенкелями». Кстати, на Киевской выставке впервые демонстрировался самолет-снаряд «Фау-1», возле которого всегда было много зрителей.

Выставка трофейной техники в Киеве, 1945 год

На выставке М.А.Полянцева в числе других врачей обеспечивала санитарно-медицинскую помощь. После демобилизации в октябре 1946 года Мария Алексеевна вернулась к своей мирной специальности и работала акушером-гинекологом в одной из центральных больниц Киева.

Гораздо дольше возвращался с войны ее муж Евгений Васильевич Курочка, инженер-строитель, полковник. Сразу после Победы он был назначен начальником технической службы под Потсдамом, а затем в его жизни прочно обосновался пригород Цоссена – Вюнсдорф.

Бывшая деревня, которая в годы кайзеровской Германии и Первой мировой войны стала военным полигоном и гарнизонным городом, где располагалась пехотная школа и лагерь для военнопленных мусульман, которых готовили к диверсионной работе. Во времена третьего рейха Вюндорф стал основным центром подготовки танкистов, куда переместилось верховное командование сухопутных сил вермахта. Город буквально оброс сетью бункеров, известных под названием «Майбах»; здесь же стараниями инженера Винкеля было построено почти два десятка бомбоубежищ, своей формой напоминающих бетонные ракеты. Наконец, в Вюнсдорфе расположился сверхтехнологичный подземный центр связи «Цеппелин», откуда осуществлялось руководство операцией по захвату Польши и нападением на Советский Союз. В принципе, на тот момент времени это был один из самых защищенных от бомб и снарядов подземный бункер.

Е.В.Курочка, безусловно, был посвящен в тайны бывших вермахтовских подземелий. Согласно условиям Потсдамских соглашений, военные объекты в Вюнсдорфе должны были быть взорваны, «чтобы сделать невозможным их дальнейшее использование в военных целях». Между тем, именно в Вюнсдорфе расположился штаб группы советских войск в Германии, и «рушить до основания» фортификационные коммуникации не было смысла. Скорее всего, Евгений Васильевич как инженер и эксперт готовил материалы по объектам – какие бункеры можно взорвать «во исполнение поручений Потсдама» без особых потерь для штаба войск, а какие целесообразнее сохранить.

В итоге по Вюнсдорфу прокатилась волна взрывов, и ряд бункеров был разрушен, хотя это не мешало лазать по развалинам комплексов солдатам и офицерским детям. К началу 1950-х годов «подчищенный» Вюнсдорф стал полностью закрытым городом и крупнейшей советской военной базой на территории Европы. Немцы его окрестили «маленькой Москвой» – целиком автономный город имел с Москвой прямое железнодорожное сообщение. Этот российский анклав вблизи Берлина просуществовал до 1994 года, когда из Германии были окончательно выведены российские части.

Евгений Васильевич, естественно, этого не застанет. Напряженная и ответственная служба дадут о себе знать – он умрет в 1966 году, не дожив и до шестидесяти лет, и будет похоронен в Киеве на Лукьяновском военном кладбище.

Семья М.А. Полянцевой: сын Виктор, дочь Тамара, муж Е.В. Курочка, 1956 год, Киев

А пока, в начале 1950-х годов, восстанавливался после войны и расцветал Киев, подрастали вновь высаженные парки и скверы. Один из парков Мария Алексеевна особенно любила – Ватутинский. Киев стал одним из самых зеленых городов мира. Рассказывают, что лидер французского Сопротивления и первый президент Франции Шарль де Голль, оказавшись в Киеве, искренне восхитился: «Я видел много парков в городах, но впервые вижу город в парке».

«Однажды, когда мы гостили у Марии Алексеевны и гуляли по городу, мое внимание привлек странный каменный забор больницы, – рассказывает О.Г.Полянцев. – Он был построен не прямо, как это обычно бывает, а с нишами, в которых росли старые деревья. Сын Марии Алексеевны Виктор Курочка пояснял, что здесь, на степных просторах, не так-то просто вырастить большие деревья, поэтому их ценят и берегут. Лучше перенести забор, чем вырубить дерево».

Семья полковника Е.В.Курочки обосновалась в самом центре старого Киева – в хорошей трехкомнатной квартире на улице в честь актера М.Л.Кропивницкого. Рядом – знаменитый Печерск, где находится Лавра, Никольский монастырь и Аскольдова могила. К Печерску примыкали Липки – старая дворянская и чиновничья часть города, состоявшая из особняков с непременными садами. Между двух холмов тянулся Крещатик – главная торговая улица, с изобилием лавок, магазинов и ресторанчиков. Сегодня в «шаговой доступности» находится Администрация Президента Украины.

Для приезжавших в Киев Полянцевых главным гидом был Виктор Курочка, влюбленный в старый город. Артистичный и яркий, он мог остановиться у любого здания и, словно прирожденный экскурсовод, подолгу рассказывать его историю. Хотя по специальности был далек от гуманитарных наук – В.Е.Курочка окончил Киевский политехнический институт, став инженером-теплоэнергетиком.

Г.А. Полянцев с Виктором Евгеньевичем Курочкой и его сыном Андреем

Высшее образование получила и дочь М.А.Полянцевой Тамара – она окончила Одесский строительный институт. А затем оказалась на другом конце света: на Кубе.

Эта история вполне достойна внимания кинематографа. Две молоденькие студентки влюбились в двух кубинцев, братьев-близнецов Родригесов, которые учились в Киеве. Соратники Фиделя Кастро по революционной борьбе, бойцы повстанческой армии, они одними из первых вошли в Гавану после свержения Батисты. Рассказывают, что Кастро, отправляя братьев в Советский Союз, лично напутствовал:

– Вы должны выучиться всему, все уметь делать своими руками. Вернетесь, будете директорами заводов. Передадите знания и навыки другим.

У каждого из братьев было по большому чемодану, в которых они привезли на Кубу строительные приборы и инструменты. Привезли и по молодой жене. Вот только нравы семейной жизни на Кубе напоминали восточные, азиатские традиции, где жене отводилось скромное место домашней прислуги. Первой не выдержала подруга Тамары – благодаря связям отца-генерала ей удалось «сбежать». Через два года – а вся эта история дошла до Фиделя Кастро – на родину вернулась и Тамара…

В день свадьбы Тамары и И. Родригеса, 1965 год, Гавана

Мария Алексеевна, естественно, переживала за дочь. Знала и то, что лучшее лекарство от многих волнений – это работа. После войны она окончила Киевский институт усовершенствования врачей и получила квалификацию врача-гинеколога. Затем в ее жизни будет несколько мест работы – например, в медсанчасти Киевского мотозавода, в военном гарнизоне Киева, в клинике акушерства и гинекологии. Будет и необычная должность «доверенного врача в Центральном Комитете по мясомолочной продукции.

Можно сказать, что она, как и все Полянцевы, была трудоголиком. Мария Алексеевна работала врачом до своего семидесятилетнего юбилея, пока дети «волевым порядком» не настояли на заслуженном отдыхе. Могла часами говорить об интересных случаях из медицинской практики, к тому же большинство из них оказывалось весьма поучительным.

Вообще, такая серьезная привязанность к работе, напряженной и почти бесконечной, была одной из характерных черт военного поколения. Люди, прошедшие через тяготы военных лет, видевшие смерть и разрушенные города, боль и трагедию, воспринимали работу как способ «выти из войны» – для них она представляла совершенно иную ценность. Отсюда и особое внимание к мелочам быта, которые становились счастьем мирной жизни.

«Мария Алексеевна, например, любила готовить, – рассказывает Н.А.Полянцева. – У нее был своего рода «кулинарный азарт», в котором переплетались традиции уральской кухни и украинской. Кроме того, ее дом всегда был открыт для друзей, военных и коллег, для многочисленных родственников и друзей детей – она всех старалась накормить. До самой старости она сохранила и женскую красоту: открытое лицо, красивые темные волосы, лучистые глаза. И говорила всегда спокойно, доброжелательно.

Но самой отличительной ее чертой было бескорыстие. Возможно, это передается по наследству, подобно тому, как истинная интеллигентность перешла от дворянских корней – с целой системой ценностей, где не было места гордыне, зависти, жадности, гневу. Мы зачастую идеализируем таких людей, но их судьба по праву этого заслуживает…»

Мария Алексеевна Полянцева – фамилию она так и не меняла – умерла в Киеве 31 марта 1986 года и была похоронена на Военном кладбище рядом с мужем…

Читать дальше: Лидия Алексеевна

Вепрев О.В., Лютов В.В., Полянцев О.Г. Полянцевы: История семьи. - Екатеринбург: Банк культурной информации, 2018.