НА ПЕРЕЛОМЕ

Попытки реформировать Госарбитраж проводились не раз. В 1989 году, уже в условиях надвигающегося кризиса власти, коллегией Госарбитража РСФСР рассматривался вопрос о назначении главных арбитров в связи с изменениями, внесенными в Конституцию. В частности, предлагалось увеличить срок пребывания в должности с пяти до десяти лет, а назначения проводить соответствующим Советом народных депутатов (главного арбитра союзной республики - на уровне Верховного Совета, главных арбитров краев и областей - на уровне краевого или областного Совета). Коллегией Госарбитража РСФСР были разосланы по областям письма с просьбой обсудить нововведения и высказать свою точку зрения.

Ответ из Челябинского арбитража, подписанный главным арбитром Т.С. Моториной, можно назвать показательным - по меньшей мере, "неудача реформы" была обозначена в нем достаточно ясно. "Предлагаемые изменения не поддаются однозначной оценке. Если речь идет о создании правовых предпосылок для обеспечения стабильности положения, в первую очередь, руководящих кадров органов госарбитража, то значение этой меры можно выявить только в контексте конкретной кадровой ситуации... Если исходить из того, что наличный кадровый состав системы способен в целом успешно решать текущие и перспективные задачи, то увеличение срока пребывания в должности следовало бы считать мерой актуальной и целесообразной. Вместе с тем, заимствуя этот элемент из реформы судебной системы, следовало бы взять из нее и некоторые другие элементы".

Идея арбитражного суда взамен госарбитража вызревала долго - и ответ Т.С. Моториной тому примером. Принципиально важный "недостающий" элемент судебной системы применительно к арбитражу - зависимость органов госарбитража от местной исполнительной власти. Это и подчеркнуто в ответе главного челябинского арбитра: "Реальная независимость работников госарбитража от местных влияний не менее важна, чем стабильность кадрового состава. Поэтому утверждение кадров областных госарбитражей следовало бы отнести к компетенции Советов союзных республик. Поскольку в настоящее время рассматривается вопрос о расширении возможностей органов госарбитража, следовало бы добиваться распространения на государственных арбитров конституционного принципа их полной независимости и подчинения только закону..."

Весной 1990 года в Госарбитраж СССР из Челябинского арбитража было отправлено письмо "О методических рекомендациях Госарбитража СССР". Огромная и сложная аналитическая работа, проведенная Челябинским арбитражем в переломные для страны годы, была сведена ведущим челябинским арбитром Ю.Д. Тросманом в несколько глубоких и объемных формул:

"Представляется очевидным, что подход к совершенствованию форм и методов предупредительной деятельности органов госарбитража может складываться только на основе общей концепции госарбиража, которая в свою очередь зависит от ведущих тенденций нового этапа экономической и политической реформы.

Если исходить из того, что с 1991 года начнется активный переход к регулируемым рыночным отношениям, то законодательство о хозяйственных связях должно претерпеть кардинальные изменения, особенно в сторону расширения свободы договоров. В таких условиях госарбитраж из органа специальной юрисдикции, видимо, трансформируется в орган, адекватный хозяйственному суду. Более того, такая необходимость обусловлена уже принятыми законами "О собственности в СССР" и "О местном самоуправлении и местном хозяйстве".

В связи с этим возникают серьезные сомнения относительно необходимости и возможности сохранения традиционных форм и методов профилактики как средства реализации особого рода полномочий, полученных от государства-собственника.

С учетом приведенных соображений кажется, что попытка совершенствования профилактической работы путем улучшения ранее разработанных методик, которые складывались, исходя из потребностей административно-командной системы управления экономикой и на основе принципиального подхода к категории собственности, вряд ли сможет оказаться продуктивной..."

Она и не окажется продуктивной - уже хотя бы потому, что на эту попытку попросту не останется исторического времени.

17 мая 1991 года Верховный Совет СССР принял два закона, в корне изменивших деятельность арбитражных органов: закон "О Высшем Арбитражном Суде СССР" и закон "О порядке разрешения хозяйственных споров Высшим Арбитражным Судом СССР". Эти законы устанавливали судебных порядок защиты прав и интересов предприятий и организаций и тем самым снимали двойственное положение прежнего арбитража как "органа исполнительной власти, чем-то похожим на хозяйственный суд". Кроме того, новыми законами предусматривалось расширение компетенции арбитражных судов - теперь в их ведении оказывались и споры о признании недействительными ненормативных актов органов государственного управления.

4 июля 1991 года Верховным Советом РСФСР был принят Закон РСФСР "Об арбитражном суде", который вводился в действие с 1 октября 1991 года. И снова закон расширял полномочия арбитражного суда - теперь наряду с предприятиями право арбитражного разбирательства хозяйственных споров получали частные предприниматели.

5 марта 1992 года Верховный Совет Российской Федерации принимает первый Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации (новый АПК, по которому арбитражные суды работают сегодня, будет принят в 1995 году), 26 июня 1992 года - Закон "О статусе судей в Российской Федерации", признавший арбитражных судей полноправными членами судейского сообщества.

Наконец, принятая в 1993 году Конституция Российской Федерации признала самостоятельность органов судебной власти и определила место арбитражных судов в единой судебной системе Российской Федерации...

Такова хронология эпохи перемен, хронология событий, принципиально изменивших правовую природу экономических отношений в России.

Сравнивая арбитражный суд с прежним Госарбитражем председатель Арбитражного суда Челябинской области Г.Н. Ямщиков говорит: "С советских времен в арбитраже изменилось многое. Но я бы выделил одно ключевое изменение, без которого невозможно понять суть сегодняшнего арбитражного суда, да и самого правового поля в отношении хозяйственной деятельности. Арбитражный суд стал тем, чем он и должен быть по своей природе - судом. Что было прежде? Арбитр, к примеру, имел свой "участок" в 5-10 предприятий, выезжал на них, проверяя, исполнен тот или иной хозяйственный договор, отгружен ли товар, в какие сроки и тому подобное. Советский арбитраж, помимо разрешения споров, являлся контролирующим органом, через который осуществлялось механическое давление на предприятия. Задача - заставить предприятия от имени государства исполнять централизованные обязательства. Поэтому госарбитраж многие руководители предприятий воспринимали как еще один кнут в руках государства, а не как правового защитника хозяйственных организаций. Сегодня ситуация принципиально иная. Арбитражный суд рассматривает хозяйственный спор - и только (хотя судья, к примеру, может направить в случае нарушений частное определение). Разрешить спор по закону - это и есть настоящая защита прав предприятий и предпринимателей".

О том же говорил в своих первых интервью в должности председателя Высшего арбитражного суда Вениамин Яковлев: "Сейчас идет преобразование системы государственного арбитража в систему арбитражных судов. Образование арбитражных судов, обусловленное происходящими в экономике изменениями, вместе с тем составляет и одно из главных сторон осуществляемой экономической реформы. Убежден: без превращения госарбитража в арбитражные суды экономическая реформа в России не состоится" ("Советская юстиция", апрель 1992 года).

Между тем, к чести для самих преобразователей, реформа арбитражной системы не стала неким "революционным актом", не оставляющим от прошлого камня на камне. Напротив, были тщательно проработаны различные аспекты этой реформы. К примеру, в 1990 году, когда разгорелись весьма серьезные споры о реорганизации госарбитража, челябинские арбитры в своих докладах попытались этот пыл поумерить - в силу самих особенностей арбитражной системы, отказ от которой мог бы стать неоправданным риском. В частности, был поднят вопрос о ведомственных арбитражах. "Последствия ликвидации ведомственных арбитражей труднопредсказуемы, - говорилось в докладе о работе челябинского госарбитража в 1990 году, - Тем более, применительно к арбитражам, расположенным в крупных промышленных центрах".

Действительно, только по предварительным оценкам количество дел в госарбитражах могло вырасти в 2-3 раза - и это была бы сокрушительная волна споров, практика рассмотрения которых была сугубо ведомственной. Чтобы избежать этого, арбитражная система реформировалась поэтапно - путем передачи в госарбитраж, а затем и в арбитражные суды, все новых и новых полномочий.

Показательно, что сохранился и сам термин - "арбитражный". В. Яковлев в одном из интервью признавался: "Мы предполагали воссоздать на новой основе прежние коммерческие суды. Определение "арбитражный", кстати, не вполне удачно. На мой взгляд, точнее было бы назвать суды торговыми или коммерческими. Но авторы названия хотели обозначить именно преемственность с почившим Госарбитражем, к тому же арбитрирование предполагает сближение позиций противоборствующих сторон. Этот принцип мы как раз и стремимся использовать в нашей деятельности. В январе 1992 года я возглавил Высший арбитражный суд России, ставший преемником союзного. Мы очень быстро создали арбитражные суды практически во всех субъектах РФ. Возникла система, которая стала рассматривать коммерческие споры двух категорий: гражданские (между предпринимателями) и административные (между предпринимателями и государством)".

Есть еще одна важная деталь, отмеченная В. Яковлевым в интернет-конференции, посвященной десятилетию арбитражного суда в России, деталь, которая совершенно не допускает губительной для экономики инерции - это обновление законодательства. "Судите сами: в 1991 году появился первый закон об арбитражных судах в России, в 1992-м - первый арбитражный процессуальный кодекс, в 1995-м - новый закон об Арбитражном суде и новый Арбитражно-процессуальный кодекс. Сейчас в Думе готовится к принятию уже третий Арбитражно-процессуальный кодекс. Мы находимся в настолько динамичной сфере жизни, что за десять лет уже в третий раз обновляем наше процессуальное законодательство. При этом постоянно обновляется содержание дел. У нас, с одной стороны, конвейер, а с другой стороны - надо постоянно работать головой, учиться, совершенствовать судебную практику. Все десять лет мы учимся..."

Это становится предметом гордости - "у нас ничего старого нет" - и совершенно справедливо. Но для того, чтобы нововведения действительно заработали в России, потребовалось время, опыт и силы, потребовалась ежедневная практика рассмотрения совершенно новых - "неведомых" - споров в новых - "непредсказуемых" - экономических условиях.

КООПЕРАТИВНЫЙ БУМ

Эти новые экономические условия начинались с мелочей - с первых кооперативов, возникших в конце 1980-х годов и ставших основой именно рыночной арбитражной практики.

"Кооперативная конкуренция", в конце 1980-х годов внешне оформлявшая грядущий рынок, сегодня стала "предметом искусства" - в виде комедийного и сатирического кинематографа. Нужно сказать, что общество очень точно уловило кооперативный характер, чем-то напоминавший безумную суматоху времен НЭПа с "невинным одесским колоритом". В условиях законодательной неразберихи именно кооперативное движение стало тем сектором экономики, в котором наряду с личной созидательной инициативой кооператоров происходило и распыление финансовых ресурсов бывшего Союза.

Обзоры рассмотренных Челябинским госарбитражем споров с участием кооперативов весьма показательны - и не только "многочисленными ошибками при оформлении заключаемых договоров.

Так, объединение "Электрон" заключило с челябинским кооперативом "Меркурий" договор на изготовление фирменных сумок по договорной цене. Описание этих сумок или образец к договору приложены не были. Кооператив закупил полиэтиленовые сумки по цене 2 рубля за штуку, "вмонтировал" в них копеечную ленту с логотипом и выставил объединению счет, исходя уже из трех рублей. Вся сделка обошлась объединению почти в 90 тысяч рублей.

Магнитогорский кооператив "Интерьер" заключил договор на капитальный ремонт детских яслей, в котором не только отсутствовали условия об обеспечении материалами, но и не содержалось ссылок на конкретную смету. Получив аванс в сумме 40 тысяч рублей, кооператив выполнил работы всего на сумму 16 тысяч рублей. Излишне полученные средства, естественно, не получил.

Строительно-монтажное управление "Челябгражданстрой" выдало кооперативу "Шафо" аванс в сумме 20 тысяч рублей под договор на выполнение комплекса отделочных работ по Дому Торжеств и даже регулярно поставляло раствор, однако к выполнению работ на этом объекте кооператив так и не приступил. Никаких мер имущественной ответственности по отношению к кооперативу объединение не применило, а сумму аванса взыскало через госарбитраж только через год после выдачи, предоставив тем самым кооперативу государственные средства в качестве безвозмездного кредита...

Впрочем, практика Челябинского госарбитража богата примерами решений в пользу кооперативов, когда их права были нарушены различными государственными организациями. Так, к примеру, кооператив "Фокушор" обратился в арбитраж с претензией к челябинскому Горплодоовощторгу, получившему партию груш (с оформлением приемных квитанций), но отказавшемуся оплатить часть суммы, ссылаясь на отсутствие договора и низкое качество груш. Так как в приемо-сдаточных актах недоброкачественность товара не была указана, арбитраж иск удовлетворил. Госарбитражем были восстановлены права кооператива "Сезон", выполнявший по договору с одним из строительных трестов различную работу, причем, трест под разными предлогами удерживал значительные суммы из платежей за выполненную работу. Одно из жилищно-коммунальных управлений Челябинска заключило договор с кооперативом "Универсал" на выполнение работ по благоустройству территории. Затем, когда большая часть работ кооперативом была выполнена, ЖКУ в одностороннем порядке признало договор расторгнутым, а от оплаты работы уклонилось. Кооператив обратился в госарбитраж с соответствующим иском, который и был удовлетворен.

Повторимся: в самом начале 1990-х годов, накануне реформы арбитражной системы и в ходе ее, споры с участием кооперативов, которые весьма активно отстаивали свои права, стали своеобразным полигоном для молодого арбитражного суда. В том, что его ждет весьма сложная и суровая перспектива, запутанные коммерческие споры, легко переводимые в политическую плоскость, в арбитражном суде Челябинской области мало кто сомневался...

ПЕРВЫЕ СПОРЫ В ЗЕРКАЛЕ ПРЕССЫ

"Для чего, собственно, нам стал нужен арбитражный суд?" - пожалуй, именно этот вопрос доминировал в многочисленных интервью, посвященных деятельности новых арбитражных судов. Если учитывать, что юридическая безграмотность общества была всеобъемлющей, то подобный примитивный в правовом отношении вопрос, заданный председателю арбитражного суда Челябинской области Г.Н. Ямщикову в первом же интервью, был вполне объясним и даже приемлем. Но только сегодня становится совершенно очевидным ответ председателя арбитражного суда: "Лучше бы спросить об этом не меня, председателя суда, а, например, кооператора, арендатора, лиц с правами собственников, да и руководителей государственных предприятий. Уж они-то, как никто другой, натерпелись от органов государственного управления, которые нередко нарушают законы с легкостью необыкновенной. Но ведь и законы-то у нас частенько противоречат друг  другу, вот в чем беда! И разобраться в них чрезвычайно сложно".

"Необыкновенная легкость" была во всем - в том же пресловутом "телефонном праве", когда номенклатурные работники с высоты своего служебного положения требовали выполнения своих подчас абсурдных распоряжений, или в невероятном пренебрежении к оформлению документов, когда собственность с легкостью отчуждалась после разговора "по душам", не оставляя после себя никаких следов на бумаге (сегодня это, кстати, является серьезной причиной для возникновения споров о правах на имущество).

Для достойного, цивилизованного функционирования экономики была необходима сильная и независимая судебная власть, подчиняющаяся закону и только закону. "К нам поступают десятки исковых заявлений о том, что местная администрация, Советы всех уровней создают неправомерные акты и требуют их выполнять, - рассказывал в одном из первых интервью Геннадий Никитич Ямщиков. - Приходится вмешиваться арбитражному суду и поправлять не шибко грамотных, но довольно ретивых самонадеянных "законодателей". Ярким примером из 10 тысяч дел (рассмотренных в 1992 году) стало разбирательство по поводу решения Еткульской районной администрации о передаче в муниципальную собственность аптеки, а это законодательством запрещено. После получения искового заявления арбитражный суд приступил к делу, рассмотрел эту конфликтную ситуацию и на законных основаниях принял решение об отмене этого акта администрации, признав его недействительным..."

Подобные дела действительно были новыми, а потому и попадали в поле зрения прессы, которая и сама едва только начинала отказываться от прежних стереотипов мышления.

Впрочем, в поле зрения арбитражного суда попали не только "нормативное творчество" местных чиновников. В 1992 году настоящим откровением для челябинцев стала статья М. Смолиной в "Челябинском рабочем" о том, что клиенты выставили счет челябинским банкам и выиграли спор - арбитражным судом были удовлетворены первые два иска челябинских организаций к различным банкам за задержку перечислений средств со счета на счет.

Суть спора заключалась в следующем: "Согласно положению о безналичных расчетах в Российской Федерации банк, производящей денежную операцию, обязан перечислить сумму на счет получателя не позднее следующего дня после получения документов. Поскольку в переводе средств, как правило, участвуют три банка: отправителя, Центральный банк России и банк получателя, то сумма с одного счета на другой должна перейти соответственно за три дня.

Однако в нестабильной финансовой и экономической ситуации банкам выгоднее нарушать правила перевода и задерживать деньги у себя, чем выполнять обязательства перед клиентом. Снятые со счета плательщика и не дошедшие до получателя немалые суммы пускаются в оборот, под них выдаются кредиты. Из разных проверенных источников известно, что до недавнего времени один день такой задержки приносил банкам 200 процентов прибыли, сегодня эта цифра выросла уже до 500 процентов. Клиенты терпят убытки, но, боясь немилости финансовых монополистов, предпочитают молча нести свой крест. Хотя в п. 1.6 Положения о безналичных расчетах в Российской Федерации дает право как отправителю, так и получателю потребовать штраф за каждый день задержки".

Первым рискнуло воспользоваться своим правом челябинское акционерное общество "Терм", которое не получило перечисленную сумму Нязепетровским заводом строительных машин. Просрочка поступления средств (более 3 млн. рублей) на счет истца составила четырнадцать дней. Иск предъявлен к трем банкам, принимавшим участие в переводе средств. После установление доли вины каждого арбитражный суд вынес решение: взыскать 107 520 рублей с Центрального банка России, по 15 360 рублей с "Челиндбанка" и "Челябинвестбанка".

В 1992 году пресса, собственно, не успевала подсчитывать "арбитражные прецеденты" - очень много споров рассматривалось арбитражным судом впервые. Уникальными по своему значению стали иски различных предприятий и организаций к органам государственной власти, когда, к примеру, органам правопорядка приходилось защищать закон не только по долгу службы, но и доказывать правомерность своих действий в суде.

Первым и очень ярким таким делом стало привлечение в качестве ответчика Управление Министерства Безопасности РФ по Челябинской области (нынешнее УФСБ) - "событие в истории арбитражного суда", как называли этот процесс журналисты. Истцом выступило советско-германское совместное предприятие "Вамаг" из Магнитогорска, которое просило признать недействительным представление УМБ РФ в налоговую инспекцию о взыскании штрафа.

Суть дела такова. "Органы безопасности, на которые возложен контроль за грузоперевозками за пределы Российской Федерации, обнаружили нарушения законности в действиях СП "Вамаг". Последнее, закупая таиландский сахар у Магитогорского меткомбината, переправляло его в Казахстан, не имея при этом необходимых документов для совершения подобных операций. Согласно постановлению правительства РФ, вывоз сахара за пределы России в страны СНГ может осуществляться только по квотам и лицензиям. Таковых на момент проверка законности перевозок, проведенной областным управлением Министерства безопасности, СП "Вамаг" предоставить не смогло. Кроме того, Указом президента в свое время был определен штраф за подобные нарушения в размере десятикратной стоимости продукции и товаров, перевозимых без лицензий и квот. Учитывая все эти документы, органы безопасности направили в налоговую инспекцию представление о применении штрафных санкций на общую сумму в 106 млн. рублей. Не согласившись с таким поворотом дел, СП обратилось в арбитражный суд. Однако суд, заслушав дело, постановил: ответчик, как орган контроля за вывозом товаров с территории России, действовал правомерно. СП "Вамаг" в иске отказано, штраф должен быть уплачен..."

Новым ответчиком стала образованная в 1992 году налоговая полиция - на нее один за другим подала три иска торговая фирма "Молодежная мода". Во всех трех случаях торговая организация не соглашалась с предпринятыми в отношение ее мерами налоговой полиции. Последняя же обнаружила в ходе проверки нарушения фирмой Закона "О подоходном налоге с физических лиц", которое возникло при заключении договоров с частными предпринимателями.

Один из пунктов этого закона определял, что к налогообложению привлекаются "граждане, осуществляющие продажу имущества, принадлежащего им на праве собственности, в порядке осуществления коммерческой деятельности - по доходам, получаемым от такой продажи". В тех случаях, когда гражданин не имеет на руках свидетельства о государственной регистрации в качестве предпринимателя, налог с выплачиваемых ему сумм, в том числе и от коммерческой деятельности, должны удерживать предприятия, зарегистрированные в качестве предпринимателя. Если же они удерживают этот налог самостоятельно, то должны в течение месяца сообщить о сумме задолженности налоговому органу.

Таким образом, АОЗТ "Молодежная мода" должна была либо сама взыскивать подоходный налог с тех, кто представлял ей товар, либо подавать сведения об осуществленных выплатах в налоговые службы города. Эти требования фирма и не выполнила: в некоторых случаях налог взимался не в полной мере, в некоторых же не учитывался совсем. Арбитражный суд, изучив обстоятельства дела, в иске отказал.

В 1992 году, как пишет о том газета "Вечерний Челябинск", с иском в областной арбитражный суд к налоговой инспекции по Металлургическому району обратилось скандально известное в городе акционерное общество закрытого типа "Томет". Поводом тому послужили результаты совместной проверки налоговой инспекции и городской прокуратуры правильности исчисления, полноты и своевременности уплаты в бюджет налога на прибыль.

Спор же возник после того, как контролирующий орган обнаружил нарушения при оформлении бухгалтерских документов. Выяснилось, что несколькими московскими фирмами на расчетный счет "Томета" были перечислены средства на сумму почти в 2 млрд. рублей, предназначавшиеся "для совместной деятельности". Их истец обязан был отразить в соответствующем счете и установить, в связи с чем и на какие цели они перечислены. Однако деньги поступали на специальный "целевой" счет. И при обращении в арбитражный суд истец назовет эти записи при оформлении платежных поручений ошибочными, а в качестве доказательств представил письма из Москвы, в которых подтверждается неточность прежних формулировок.

Но налоговая инспекция сочла те ошибки нарушением законодательства, вылившимся в занижении суммы прибыли, облагаемой налогом. И руководствуясь законом "Об основах налоговой системы в Российской Федерации", наложила на "Томет" штрафные санкции. Одновременно с этим были приостановлены любые операции по счету АО и взысканы все имеющиеся на счету денежные средства.

Принимая решения по этому делу, арбитражный суд поддержал точку зрения налоговой инспекции и заключил, что за допущенные нарушения положения о бухгалтерском учете и отчетности штрафов все-таки придется уплатить.

"Однако, судя по справке, представленной в арбитражный суд, на балансе АОЗТ "Томет" на момент проверки находился лишь 1 миллион 763,5 тысячи рублей. И этой суммы теперь далеко недостаточно, чтобы расплатиться с предъявленным штрафом. Таким образом, как писала газета, АОЗТ "Томет" оказался под угрозой банкротства. Подобный прецедент был создан в городе впервые".

Пройдет совсем немного времени, и процедура банкротства станет вещью обыденной в арбитражной практике.

Равно, как и дела о признании недействительными многих договоров приватизации. Сегодня уже стала историей та волна всеобщей приватизации магазинов и предприятий бытового обслуживания, которая захлестнула Россию в 1991-92 годах. Шла приватизация бойко, а проводимые вслед за ней проверки прокуратуры, естественно, обнаруживали массу нарушений при совершении подобных операций. Арбитражный суд тогда оказался буквально завален делами, суть которых сводилась к тому, что "под любыми прикрытиями предприятия, которые должны перейти в собственность коллективов, прибирались к частным рукам.

"Магазинных историй" было много, и в прессе о них писали охотно. "Приватизационную схему" можно показать на весьма тривиальном для того времени примере. Так, городской комитет по управлению имуществом разрешил коллективу одного из магазинов Советского района города Челябинска досрочную приватизацию магазина с рекомендацией создать на его базе акционерное общество (товарищество). Все условия, оговариваемые для этого в Законе "О правитизации государственных и муниципальных предприятий в РФ", были соблюдены: и право выкупа в заключенном ранее договоре об аренде, и согласие на приватизацию всего коллектива предприятия-арендатора.

По этому же закону работники магазина имели право на льготную приватизацию своего предприятия по остаточной стоимости. Магазин  был оценен всего в 1 1870 рублей! Однако по этой цене его мог приобрести только коллектив. Любое другое лицо при желании могло купить это предприятие только на аукционе или по конкурсу, где цена магазина возросла бы в десятки раз. Поэтому директор, решившая стать единственной владелицей магазина, пошла другим путем. После того, как коллектив приватизировал возглавляемое ею предприятие и расплатился за него за счет своей прибыли, она организовала индивидуальное частное предприятие, которое по документам значится правопреемником созданного на договоре аренды. Таким образом, собственность, приобретенная всем коллективом, перешла в частные руки, а люди оказались обычными работниками по найму...

"Этот факт был обнаружен в ходе прокурорской проверки, после чего за подписью прокурора области в арбитражный суд был подан иск о признании регистрации индивидуального частного предприятия недействительной. Иск прокурора судом удовлетворен..."

Еще одна категория споров, рассматриваемых арбитражным судом Челябинской области в начале 1990-х годов, оказалась для общества новой и непривычной - споры, где участником был Комитет по экологии и природопользованию.

Здесь определенный общественный резонанс имели два дела. Первое пришло из Челябинска-70, где городским комитетом по экологии были предъявлены обвинения муниципальному предприятию "Фортуна" и назначен штраф в размере ста тысяч рублей. Одним из главных нарушений признан тот факт, что на территории свалки обнаружены ртутьсодержащие отходы первого класса опасности, которые должны складироваться на спецполигонах. По этому поводу было предупреждение городской прокуратуры и комитета по экологии, но и во время вторичной проверки обнаружено более семи сотен разбитых люминесцентных и ртутных ламп были разбиты и разбросаны по свалке.

Руководители "Фортуны" недоуменно развели руками по поводу стотысячного штрафа, о чем свидетельствовал иск в арбитраж на комитет по экологии и природопользованию Челябинска-70. Рассмотрев дело, областной арбитражный суд в иске отказал...

Недоумевали и руководители Челябинского металлургического комбината, против которого в арбитражном суде выступил областной комитет по экологии с иском о взыскании штрафа за аварийные сбросы загрязняющих веществ в реку Миасс в течение четырех месяцев 1992 года. Недоумение объяснялось просто - не один же ЧМК загрязняет реку! И почему вообще к ним придрались с этими четырьмя месяцами, когда двадцать лет они все тот же Миасс сливали и жили безбедно.

Однако официальные документы подтверждают, что вина именно за металлургами, так как на их балансе находится коллектор-загрязнитель: "В районе магазина "Антошка" в течение трех лет наблюдается аварийный перелив сточных вод из коллектора фекальной канализации в реку Миасс, что является нарушением статьи 54 Закона РСФСР "Об охране окружающей среды". Вопрос о прекращении сброса не решен до сих пор. Контроль за качеством сточных вод данного выпуска, который обязан осуществлять ЧМК, выполняется нерегулярно".

Дело закончилось тем, что арбитражный суд признал иск областного комитета по экологии и природопользованию обоснованным...

Читать дальше: Приватизированный век