...Несчастный Лермонтов так и не простился с "мундирами голубыми" и вечно преданным им народом; не простились и наши шестидесятники, отчасти совмещавшие свое диссидентство со службой в известном комитете; не простились и нынешние демократы, в пучине реформ возжелавшие железной руки и строгого порядка. Розовые линзы свободы ничего не значат без жандармской оправы, а вольнолюбивые чувства - без полицейского разума. Может быть, эти парадоксы и из области философии - не будем спорить. Но в том, что они отчасти родом из области Челябинской - это точно...

 

Скажем сразу - оригинал этого уникального златоустовского документа не сохранился (хотя, быть может, он и находится по сей день в какой-нибудь сущей тмутаракани и изъеден временем в архивном подвале). Да и копию его, пусть и заверенную, но неполную, нам удалось найти в Сатке среди прочего вороха бумаг совершенно случайно и подкожно почувствовать тот трепет перед эпохой Николая 1, которая казалась вечной, каменной, незыблемой.

 

Впрочем, в провинции, в которой время течет всегда много медленнее и где больше любуются прошлым, нежели грезят будущим, "тройка-перестройка" спотыкалась чаще всего.

 

На Урале, за полтора века своей заводской истории повидавшем и испытавшем многое, в том числе и различные попытки реформирования, именно николаевская охранная система с ее жандармами, полицейскими приставами и "казаками с нагайками" оказалась предпочтительнее всего (мы даже не станем закавычивать это слово).

 

Уже после смерти Николая 1, как раз в канун достопамятной отмены крепостного права в России и еще целого ряда либеральных реформ Александра-Освободителя, в Златоусте и появился этот уникальный документ, как своеобразный "оберег" от возможной, как тогда казалось на местах, ликвидации полиции. Появился как раз в то время, когда провозглашенная свобода должна была сделать тайную полицию либо ненужной, либо основательно ее сократить.

 

Его название примечательно: "Соображения относительно образования в округе Златоустовских заводов Полицейского Управления", и приводим мы его впервые и почти полностью:

 

"В округе Златоустовских заводов, до издания Высочайше утвержденного 8 марта 1861 года положения о горнозаводском населении казенных горных заводов, существовало три полиции, из них две заводские в Златоусте и Миассе, состоявшие из полицмейстеров, полицейских приставов и других нижних чинов, а третья окружная, под управлением горного исправника, на прочих же заводах, как то Кусинском, Саткинском и Артинском, полицейскою частию заведывали, под наблюдением управителей, одни полицейские приставы.

 

Предметом заведывания заводских и окружной полиции состояли: гражданское благоустройство во всех частях заводских, в заводских селениях, рудниках и прочих местах, принадлежащих к заводам, сбережение и законное употребление лесов, к оным отведенных, охранение всего заводского имущества и вообще надзор за охранением общественного порядка и общественной безопасности в пределах заводского округа и производство всех следственных дел...

 

Число служащих на основании штатов 1844 года состояло: в Кусинском, Саткинском и Артинском заводах полицейских приставов - в каждом по одному, казаков - по три, десятников - по три. На основании примечания 1-го к 15 статье положения 8 марта 1861 года существовавшие в заводских селениях горные полиции, по образовании горнозаводского общественного управления, закрыты, причем местному заводскому начальству предоставлено право надзора за охранением общественного порядка и общественной безопасности через установленные общественные и полицейские власти гражданского ведомства.

 

Впрочем, во 2-ом примечании той же статьи положения сказано, что для тех горнозаводских селений, где по многочисленности обывателей предоставляется нужным сохранить существующие особые полиции, или образовать новые, сие представляется общему соглашению министров финансов и внутренних дел...

 

В заводах Златоустовского округа предлагается... назначить /в Миасском/ надзирателя с полицейским приставом, /а в других/ одних полицейских приставов с казаками и рассыльными, которые должны состоять в ведении окружного полицейского управления".

 

Автора "Соображения" сейчас уже установить почти невозможно, хотя это, может быть, и к лучшему - по меньшей мере, перед нами не частное суждение частного лица. Какие бы то ни было нарушения структуры в сложившейся в николаевскую эпоху полицейской окружной системе воспринимались на местах как прямая угроза общественной безопасности.

 

К тому же, как видно из "Соображения", речь шла не только о "милицейских" функциях надзирателей и приставов, но и о необходимости оставления "особой" полиции. Именно сохранение "особой" полиции - той, чьи донесения проходили по линии жандармского корпуса и Ш Отделения Канцелярии Его величества - и являлось главной надеждой автора златоустовского документа. К тому же поводов для "жандармизации" одного из ключевых горнозаводских округов было более чем предостаточно.

 

Прежде всего, в ведении тайной полиции - в какие бы времена она не существовала - находились "инородные диаспоры". В этом смысле, Златоуст, например, являлся крупнейшим протестантским центром на Урале - благо, его последний частный владелец Кнауф, организовавший на Златоустовском заводе выплавку высококачественных сталей, организовал и целое немецкое поселение.

 

Поначалу немецкая слободка 1815 года ограничивалась лишь одной улицей, но затем расширялась, отстраивалась, появились своя школа, клуб, кирха и даже загородная увеселительная усадьба. Оружейная фабрика, выстроенная на немецкий манер, в скором времени стала одной из ключевой на Урале - по меньшей мере, большинство выгодных оружейных заказов проходили через нее.

 

Другой причиной для устроения собственного полицейского управления являлся контроль за рудниками, прежде всего над золотыми Миасским и Кочкарским, и рудным Бакальским. В том, что рудники - это своеобразные негласные вотчины министерства юстиции (либо любого другого органа исправления наказания), в России не сомневался никто и никогда.

 

Тот же Бакальский рудник, к примеру, служил особым местом заключения для провинившихся работников со всех южноуральских горных заводов, начиная Симским и кончая Саткинским, причем, многие из "преступников" предпочли бы другое наказание - будь то плети или шпицрутены.

 

Существует даже легенда, что один "провинившийся" горный инженер, которого отправили в Бакал, сошел с ума и предал рудники анафеме, сказав, что они не будут разрабатываться в течение ста лет. Он ошибся - разработка Бакальских рудников не прекращалась, а при Советской власти Бакал стал одним из крупнейших рудных центров на Урале.

 

Помимо текущих причин, усиление "полицейского режима" в Златоусте стало неким актом памяти, к примеру, о "пугачевской Сатке" - и теперь в противостоянии двух городов за степень влияния на округ победителем выходил Златоуст, к тому же посещенный в свое время и благословленный Александром П.

 

Вот и выходит на поверку, что желанные свободы, дарованные императором в 1860-х годах и, как пишут историки, дарованные вопреки его убеждениям, на местах были не столь желанны. Более того, словно страшась объявленных свобод, местное население даже попыталось от них откреститься - воля волей, а лишний жандарм не помешает.

 

Можно назвать златоустовские "Размышления" консервативными. Но, положа руку на сердце, скажите, кто из нас не хотел бы здравого консерватизма, кто из нас не желал бы противопоставить беспредельной свободе хотя бы частицу порядка? Хотелось бы зачислить златоустовского автора "Размышлений" в гении или, по меньшей мере, увидеть его в числе "друзей парадоксов", о которых когда-то с упоением писал А.С. Пушкин...

 

Вячеслав ЛЮТОВ Олег ВЕПРЕВ