Уже давно стало расхожим штампом убеждение, что каждая новая власть переписывает историю "под себя". Это справедливо, но только отчасти - для газет, журналов и прочих средств массовой информации, призванных "для идеологической обработки" нашего сознания и способных скроить из ткани истории любой фасон.

 

Между тем, как это не кажется странным, любой властный переворот, в том числе и знаменитый октябрьский, меньше всего склонен к уничтожению старых документов - он их бережет и лелеет, отправляет в далекие архивы подальше от глаз (так, кстати, многие уникальные документы попали, к примеру, в маленький Миньяр, или Сим, или еще в какой-нибудь городок со скромным запыленным краеведческим музеем). Или бережно снимает избранные копии, подшивает в дело и ставит гриф "секретно".

 

Именно эта психологическая особенность любого человека "оставить для себя хотя бы записочку на память" и является уникальной "охранной грамотой" для архивного дела в целом, и для Челябинской областной архивной службы, которая в этом году празднует свой 80-летний юбилей. Сегодня архивные фонды располагают целым рядом великолепных копийных дел (пусть слово "копия" не смущает - все документы заверены, хотя оригиналы во многом утеряны или невидимо кочуют по российским просторам). Причем, эти дела большей частью представляют именно исторические своды, подобно летописям. Об одном из них, составленном на заре архивной службы области, - дело № 300 - и хочется рассказать.

 

Первое, что бросается в глаза - революционная бдительность составителя (сейчас сложно установить, кто именно составлял этот свод). Название дела ничем не примечательно: "Хроника революционных событий на Южном Урале, составленная по газетам и другим архивным материалам". Зато перечень "других" источников, приложенный в списке сокращенных слов, весьма показателен - Пермское, Уфимское, Тобольское губернские жандармские управления, Пермское охранное отделение (именно оно "курировало" как Екатеринбург, так и отчасти Челябинск), Казанская судебная палата (ее выездные сессии разбирали наиболее громкие дела по Уралу), Прокурор Екатеринбургского Окружного Суда.

 

Иными словами, дело № 300 - это уникальная жандармская хроника революционных событий на Южном Урале за 1872-1904 годы.

 

Революция на Урале вызревала медленно, долго, хотя симптомы ее были весьма очевидны. Совершенно неверно считать, что стихийный революционный взрыв в Петербурге после расстрела рабочих в 1905 году стал причиной радикального революционного движения на Урале - он был лишь его катализатором.

 

 

Революция на Урале "жила" всегда - она горела, подобно торфу на болотах - то вспыхивая в разных местах, то затухая, чтобы затем вспыхнуть с новой силой. Примером тому - жандармская хроника.

 

"1872 год. Происходят волнения рабочих на Кыштымских заводах, принадлежащих Зотовой и наследникам Харитоновой. Причина волнений - чрезвычайно тяжелое материальное положение рабочих, грубость и притеснения заводской администрации..."

 

"1888 год. Поступившие на Златоустовский завод Дмитрий Тютев и Владимир Рогожников (будущий первый директор саткинского "Магнезита") начинают вести среди рабочих подпольную работу, распространять нелегальную литературу. Рогожников организует революционный кружок..."

 

"1896 год. Уфимский губернатор в донесении департаменту полиции о забастовке на Юрюзанском заводе сообщает: "При настоящем экономическом положении заводского населения, ничем, кроме усадебных мест, не обеспеченного, сокращение работ на заводах может вызвать серьезные осложнения и беспорядки..." (Согласитесь, как будто для сегодняшнего дня написано).

 

"1897 год. Забастовали рабочие рельсопрокатного цеха Катав-Ивановского завода. За грубое обращение и систематическое притеснение рабочих избит инженер Гринберг..."

 

"1902 год. В Челябинске рабочие завода Столль, железнодорожники и другие устроили встречу большой партии политических ссыльных, проезжавших через ст. Челябинск. Вызванный в связи с этим на станцию полувзвод солдат вместе с жандармами разогнал и избил рабочих..."

 

Смесь выходила гремучей, и не меняя существующие экономические порядки, нейтрализовать ее было невозможно. Жандармы, по сути, оказались совершенно бессильны перед революцией - поэтому им оставалось лишь сообщать о тех или иных событиях в соответствующие губернские жандармские управления (ГЖУ) и далее министру внутренних дел.

 

Содержание секретных телеграмм и рапортов не слишком разнится - вслед за почти повсеместным уменьшением расценок в 1902 году, о чем ГЖУ, естественно, были проинформированы, пришла пора денежных невыплат. В частности, исполняющий делами Пермского губернатора Болотов отсылает министру внутренних дел телеграмму:

 

"В Нязепетровском заводе Кыштымского округа рабочие долгое время не получают полного расчета. Сегодня после трехнедельного перерыва должен был быть произведен расчет, но управляющий отказал даже в частичной уплате, не указав определенно и времени выдачи заработка, отказался также уплатить железом по прежней цене, ссылаясь на убыточность. Рабочие испытывают большую нужду в продовольствии, торговцы в виду неуплаты заводоуправлением прежних долгов отпускать товар в кредит отказываются. Ходатайствую о воздействии на правление Кыштымских заводов в скорейшем удовлетворении рабочих".

 

Он же через несколько месяцев отправит новую телеграмму: "Управление Кыштымского горного округа в Екатеринбургском уезде за последнее время задерживало часть причитающегося рабочим заработка, ссылаясь на недостаток средств, и, кроме того, вопреки установившемуся издавна порядку, отказало даже в выдаче рабочим ссуд на посев. Из полученной мною телеграммы Екатеринбургского исправника от 30 апреля видно, что рабочие Кыштымского завода, затребовав уплаты долга и впредь полного расчета, после отказа в этом прекратили работы; забастовка полная, но настроение спокойное. В виду сего для предупреждения каких-либо беспорядков сделано распоряжение о закрытии торговли вином, как в Каслинском, так и в Кыштымском заводах, и на место командирован помощник исправника с полицейской стражей..."

 

Здесь нужно заметить, что речь идет о самом благополучном на 1905-1909 годы горнозаводском округе, обильно подпитанном английскими инвестициями. На других заводах "полного спокойствия" при "полной забастовке" не наблюдалось. И об этом непосредственно свидетельствует хроника жандармских донесений - только в 1900-1903 годах бастовали Юрюзанский, Усть-Катавский, Катав-Ивановский, Белорецкий, Златоустовский, Верхне-Уфалейский заводы, причем, причины подчас были настолько смешны и нелепы, что остается лишь удивляться.

 

 

Так, к примеру, в архиве бывшего Свердловского истпарта встречаем заметку по Катав-Ивановскому заводу: "Среди рабочих растет возмущение издевательским отношением полиции, которая усиленно применяет штрафы, выискивая всяких повод придраться к рабочим, избивает арестованных, требует строить палисадники и другие постройки и затем требует сносить построенное". В Белорецке и Уфалее сыр-бор разгорелся из-за рукавиц и фартуков, которые теперь не выдавались, а вынуждены были покупаться рабочими.

 

Существенно менялся и настрой забастовок. К примеру, пермский губернатор, основываясь на сводках жандармского управления по Верхне- и Нижне-Кыштымскому заводам, доносил в министерство внутренних дел: "Рабочие механических мастерских продолжают ежедневно ходить толпами по 100 человек к управляющему заводами, и с каждым разом все дерзче и настойчивее предъявляют требования удовлетворить их вполне. Высказывают такие предположения, что все заводы - их собственность, что они давно отработали их владельцам, что нужно устроить свою конституцию, забрать все в свои руки и учредить свою администрацию, а заводскую уничтожить. Поговаривают уничтожить и правительственную администрацию в лице полиции, земского начальника, следователей и судей. Все эти угрозы уже настолько принимают решительный характер, что можно было ожидать ежеминутно приведения их в исполнение..."

 

Если в Кыштыме обошлось, то в Златоусте, центре горнозаводского Урала, в 1903 году произошла настоящая бойня. Как свидетельствует хроника, в самом начале 1903 года в горном округе было решено ввести новые расчетные книжки с измененными правилами внутреннего распорядка. Они, в частности, касались вычетов из заработной платы за поломку инструментов, станков, машин; кроме того, были добавлены серьезные штрафы за опоздания, а также "за неуважительное отношение к администрации" (к чести для царского правительства, оно не вводило "расстрельные статьи" за опоздания или украденный колосок, как это будет сделано в 1930-х годах).

 

13 марта 1903 года в Златоусте в доме горного начальника остановился уфимский губернатор Богданович. Многотысячная толпа бастующих рабочих вышла на площадь перед домом с требованием отменить новые расчетные книжки. Ответом стал приказ войскам, стоящим в оцеплении, стрелять по толпе.

 

В тот день, согласно хронике, было убито 28 чел., умерло от ран 17 чел, тяжело ранено 83 человека. В беглом обзоре жандармской хроники революционных событий на Урале, естественно, невозможно рассказать обо всем.

 

Но главное, что важно отметить, -- история не теряется, и даже документы не теряются (другое дело, что мы не знаем, где они сегодня "прописаны"). Дело № 300 - "груз раненых революцией" - тому свидетельство. И, стоит думать, это не единственная тайна, бережно сохраненная архивной службой Челябинской области.

 

Вячеслав ЛЮТОВ Олег ВЕПРЕВ