«В стране правит не власть, а обстоятельства», - признавался в свое время бывший гендиректор «УралАЗа» Ю. Горожанинов. Признавался почти вслед за Достоевским, чьих героев тоже «среда заела», и нет никакой возможности противостоять этому. Тот обвал экономики, из которого предприятия только-только выходят, во многом обязан одному психологическому парадоксу.

 

«Тогда, в середине 90-х годов, - рассказывал в одном из интервью внешний управляющий «УралАЗа» Валерий Панов, - наметился такой очень своеобразный переход, когда вроде бы уже объявлены «де-юре» рыночные отношения, а «де-факто» все еще работали по инерции. Госплана нет, а все ждали, что на заводы будут спускаться плановые задания, государственные заказы, и заводы будут по-прежнему выполнять старые задачи – как можно больше продукции вытолкнуть за ворота. Мы-то сегодня понимаем, что это смешно…»

 

Это действительно смех сквозь слезы – прежнее хозяйственное мышление не успевало за новыми обстоятельствами. На деле оно обернулось каким-то безумным ведением бизнеса, где под ворохом бумаг, которые все стерпят, погребены и надежды, и труд, и человеческие жизни.

 

 

В 1998 году перед входом на центральный рынок Владикавказа был убит директор компании «Ресола» Сергей Зленко. Версий относительно убийства предпринимателя было много – и личные связи с Шамилем Басаевым, и поставка за рубеж цветных металлов, и реализация водки. Об «УралАЗе» почти не упоминалось…

 

Связи, между тем, были старыми. В пресловутую бартерную эпоху «Ресола» поставляла на Уральский автозавод в обмен на автомобили куриные окорочка, колбасные изделия, кожаные пальто. Кроме того, «Ресола» являлась посредником в поставках автомобилей «Урал-4320» воинским частям. А в 1996 году компания «Ресола» заключила с автозаводом договор на поставку компьютерного оборудования IBM на сумму в 4,5 млн. долларов.

 

Все бы ничего, но это оборудование «Ресоле» не принадлежало и могло быть в любой момент затребовано IBM обратно. Возможность авантюры на «УралАЗе» почувствовали и отгружать автомобили не торопились. И не зря: компания IBM действительно обратилась в арбитражный суд с иском о признании права собственности.

 

В решении Арбитражного суда Челябинской области по этому делу записано: «Стоимость оборудования и программ для ЭВМ, переданных ЗАО «Ресола» ответчику, согласно накладным, составляет 4 425 640 долларов США, тогда как фактическая (!) стоимость компьютерного оборудования /составляет/ 2 172 332 доллара США…»

 

Вот, собственно, и цена бумаги. Почувствуйте, как на сторону уходит свыше 2 млн. долларов…

 

На «УралАЗе» помнят, что на всех собраниях вокруг внешнего управления представители владикавказской фирмы вели себя наиболее агрессивно. Что ж, их можно понять. По законодательству, внешний управляющий имеет право отказаться от исполнения договоров должника. Так и произошло – после отказа внешнего управляющего Валерия Панова южанам надолго пришлось забыть об уральских автомобилях…

 

 

Любое российское предприятие может превратиться в бумажную пыль – было бы «желание». Великая сила бумаги сжимала «УралАЗ» буквально стальным кольцом. Написать же можно все, что угодно.

 

Не скроем, было весьма «занятно» читать список региональных автоцентров, дочерних предприятий, где «УралАЗ» участвовал своей долей. Так, в Сургуте доля завода в автоцентре составила всего 500 рублей, на которые даже не арендуешь ангар на сутки. В пермском автоцентре «УралАЗ» имущества вообще оказалось на 3 рубля – чем не «ревизская сказка» времен «Мертвых душ»!

 

Летом 1998 года, когда автозавод попал под процедуру банкротства, у бумаги появилось новое «предназначение» – вывести на сторону хотя бы какое-нибудь имущество предприятия, пока не поздно. Как это сделать? Сначала регистрируется дочернее общество – например, ЗАО «Уральский автомобиль». Затем уже дочка участвует в создании еще одной, почти одноименной фирмы – «Уральские автомобили» – и вносит в уставный капитал свои средства.

 

Именно по такой схеме чуть было не ушли на сторону (в Снежинский оффшор) почти 70 млн. рублей в виде нового производственного корпуса, гаражей, складов, лесопилки, вычислительного комплекса, свыше 30 автомобилей.

 

Тяжба вокруг «Уральских автомобилей» завершилась в декабре 1998 года, когда Арбитражный суд Челябинской области признал сделку ничтожной. Имущество было возвращено Уральскому автозаводу. К слову, подобных «дочерних» фирм вокруг «УралАЗа» к моменту введения внешнего управления было почти 150. Команде внешнего управляющего потребовалось несколько лет, чтобы вернуть имущество завода и его «распыленные» средства.

 

 

Нет сомнения: два-три дурно составленных договора могут перечеркнуть труд целого коллектива. Тем более договора продаж. Увы, синдром старого мышления, когда все производилось валом при полном неумении торговать, сгубил не одно предприятие.

 

Ситуация с продажей автомобилей также сложилась совершенно безумная - лишь 5 процентов от общего количества различных фирм, являлись конечными потребителями. Остальные - посредники, «приживальщики», получавшие автомобили по бартеру по бросовым ценам.

 

- В течение 1998 года, - рассказывает В. Панов, - на вторичном рынке действовали крайне низкие цены. Так, летом 1998 года в Миассе можно было купить самосвал с задней разгрузкой или лесовоз всего за 120 тысяч рублей, бортовой автомобиль - за 90 тысяч. Официальные дилеры, само собой, продавать машины по таким ценам не могли, и количество покупателей неуклонно сокращалось. В результате за 9 месяцев 1998 года поступлений денежных средств на завод практически не было.

 

Подобные «серые продажи» не только «вышибали» зарплату из карманов автозаводцев, но поставили под угрозу саму уникальную торговую марку. Автомобили зачастую поставлялись в некомплектном виде, без предпродажной подготовки, с «левыми» деталями и узлами. Практически отсутствовала система гарантийного и сервисного обслуживания. Такое положение дел привело в итоге к тому, что имидж завода-изготовителя упал до нулевой отметки. Еще немного, и «Уралы» разделили бы судьбу юрюзанских и златоустовских холодильников…

 

Что стоило выкорчевать серый вторичный рынок - об этом сегодня предпочитают не распространяться. Но несомненно, что этот процесс был очень болезненным, психологически напряженным, с непременными «наездами» и арбитражными спорами. Несомненно и то, что вместе с серым рынком выкорчевывалось и старые стереотипы – в новых условиях требуются совершенно иные бумаги…

 

Вячеслав ЛЮТОВ Олег ВЕПРЕВ