| Главная » Статьи » Южноуральские путевые заметки » По Кунашакским лугам |
Кунашак
Здесь заночуем…
Любому путешественнику нужен отдых, место для ночлега, остановка – будь то кемпинг на современной трассе или маленький постоялый двор на старой торговой дороге. Из дорожной усталости и уютного ночлега родом Кунашак. А легенда сложится сама собой…
Шел по уральской земле караван. На берегу озера застала его ночь, и старый аксакал сказал:
- Куначаг-быз – здесь переночуем.
А рано утром увидел аксакал, как в тумане человек по воде идет, в голубом бешмете, сапогах, шапке, голубой камышинкой к берегу рыб подгоняет. Прими, говорит, на здоровье, сосед, от сердца рыбу из озера. Поблагодарил аксакал голубого человека, а вернувшись к каравану, сказал:
- Куначаг-быз, еще одну ночь здесь переночуем.
Ранним утром пошел аксакал в лес. Видит - из тумана человек выходит в зеленом бешмете, сапогах и зеленой шапке. В руках корзину ягод душистых несет. Прими, говорит, на здоровье, сосед, от сердца ягод из наших лесов. Поблагодарил аксакал человека и решил остаться еще на одну ночь. А поутру в поле увидел – идет человек в золотом бешмете, золотых сапогах и шапке. Доброго здоровья, сосед, говорит. Прими от сердца хлебные колосья золотые…
Вернулся аксакал к каравану и рассудил – от добра добра не ищут. Зачем дальше идти? Земли здесь привольные и богатые, соседи добрые и приветливые. Заночевали еще раз и еще…
Так и стали это место Кунашаком называть. А цвета, кстати, вошли в герб Кунашакского района.
 Здесь затаимся…
Впрочем, у каждого старожила-селянина – своя история. Ахрар Исхаков рассказывал, что село основали его прапрадед Бурангул с братом Иммагулом, восставшие крестьяне, примкнувшие к пугачевцам.
На счету братьев – дерзкая вылазка против арестантского этапа с целью освободить мишарского полковника Бахтияра. Это произошло между Далматовым и Шадринском. Когда колонна арестантов спустилась в низину, на нее из леса выскочил отряд, уложил и разогнал охрану, освободив пленников. При этом был тяжело ранен отец братьев Рахманкул – его похоронили на северной стороне озера Уелги.
Нападавших принялись искать. Пугачевцы, по совету полковника Бахтияра, решили разойтись по два-три человека и затаиться. Братья, не желая уходить далеко от могилы отца, выбрали глухое урочище Волчье логово, среди дремучего леса с болотинами и родниками. Там и обосновались; со временем обжились, отстроились. Сегодня этого урочища давно нет – на его месте тянется улица К. Маркса…
Здесь обживемся…
Как бы то ни было, точной даты основания села мы не найдем, да и источники противоречивы. Скорее всего, Кунашак появился в начале 1730-х годов, тогда и прижилось слово «кунчак» - место ночлега. На старых картах его именуют Куншак или Кунсак. Первые сведения о количестве жителей в Кунашаке содержатся в документах 5-й Генеральной ревизии 1795 года: жителей мужского пола - 66, женского - 45. Не так уж и много в сравнении с соседними, теченскими селами…
Ошибка современника
Не всему написанному можно верить. В одной из исторических справок довелось прочитать, что до революции Кунашак «был маленьким, грязным и совершенно неблагоустроенным поселением». С точки зрения нашего современника – вполне возможно, как возможна уездная пыльная и богом забытая сонная Челяба. Однако есть несколько «но»…
Кунашак – село в равной степени как башкирское, так и мишарское, где «нищебродство» было не принято. Вокруг Кунашака расположились зажиточные русские села, которые не особо таили свою культуру и секреты хозяйства. И хотя большая торговая дорога с севера на юг проходила теперь в стороне от Кунашака – она все равно была рядом. К началу ХХ века в Кунашаке насчитывалась почти тысяча хозяйств и домовладений – да таких, что нынешним современникам впору завидовать.
Подворная карточка
В архивах сохранились так называемые «подворные карточки» с описанием домовладений – у кого что в ограде лежит. Такую всероссийскую сельскохозяйственную и поземельную перепись провели в 1917 году. Анализ карточек сделал краевед Михаил Роднов – на них Кунашак выглядит более чем респектабельно.
К примеру, во многих хозяйствах были новые по тем временам средства механизации: сеялки, молотилки, маслобойки, зерносушилки. В Кунашаке 13 крупных хозяйств занимались товарными посевами зерна, осваивали технологию интенсивного севооборота; другие держали большие табуны скота – недаром Кунашак прославился хлебосольством и бешбармаком.
Самое крупное хозяйство было у Хусаина-эфенди. Как говорится, почувствуйте мощь: почти сто десятин земли, 10 коров, 16 коз, 20 овец, 33 лошади. Во дворе – первые машины на конской тяге, плуги, веялки, жнейка с молотилкою. Только зерна на продажу с частного подворья уходило 800 пудов. Конечно, Хусаин управлялся с хозяйством не один – у него было две жены, 8 сыновей и 3 дочери. В общем, успешное семейное предпринимательство, о котором сегодня говорят так много…
Хлеб – от бая, смерть – от Бога
Естественно, были и наемные рабочие – в страду забот на селе много. К слову, сложившийся в советское время стереотип о «нещадной эксплуатации крестьян-батраков» все же не соответствует действительности.
Тот же Ахрар Исхаков, к примеру, приводил рассказы отца, как тот батрачил десятилетним мальчишкой: пас скот у бая, хозяина. «За работу бай неплохо кормил его все лето – бесплатно (!) три раза в день. А осенью родители за работу сына получали от бая телку или три-четыре головы овец. Сохранилась даже поговорка: «Ашау байдан, Улу ходайдан» - «еда от бая, смерть от Бога»…
 Раз – мечеть, два – мечеть
Дореволюционный Кунашак вряд ли был «маленьким, грязным и неустроенным» селом уже хотя бы потому, что имел серьезный вес в мусульманской общине – по свидетельствам старожилов, в селе было пять мечетей с высокими минаретами. При некоторых имелись религиозные школы – медресе, где ученики-шакирды изучали священный Коран, историю, арифметику, каллиграфию, старотюркский и арабский языки.
Однако маленькое сомнение все-таки есть, и связано оно как раз с числом мечетей. Накануне революции башкирские духовники-наставники предостерегали, что при общей слабости и бедности башкирских приходов «надо думать не об увеличении числа мечетей, а о дальнейшем образовании среди башкир, овладении прибыльными профессиями, навыками». «Дробление приходов, увеличение числа мечетей, построенных кое-как, размножение мулл и назначение их в нужное и ненужное место было до сих пор самым большим злом российских мусульман, - писали газеты. – Это ведет к взаимным конфликтам, доносам и разделу приходов…»
Старые новые истины
Впрочем, новая атеистическая эпоха «примирит» всех и равным образом пройдется катком как по православным церквям, так и по мусульманским мечетям, мало что оставив от прежних молитвенных мест. Но духовные и нравственные традиции будут сохраняться долго.
Ахрар Исхаков, к примеру, рассказывал, что молодежь воспитывалась под неустанным влиянием и контролем родителей, дедушек и бабушек. «В нашем селе в детстве я не видал ни одного курящего мужчины, не было алкоголиков. Все находились в рамках исторически сложившейся морали, строго соблюдали мусульманский шариат, каждый знал с малых лет свое место. Скромно, вежливо вела себя молодежь, особенно девушки…»
Тот нравственный надлом, который почти обрушил современную Россию, потребовал взамен возвращения к истокам. В 2008 году с участием верховного муфтия России Талгата Таджутдина в Кунашаке была торжественно открыта соборная мечеть, целиком выстроенная на средства жителей села. Собственно, в день открытия все село и собралось на площади…
 Ученый башкир Инан
Безусловно, мечети и сейчас, и тогда являлись центрами духовного образования. Родом из кунашакских мест, кстати, один из известных ученых-тюркологов – Инан Абдулкадыр. Он признавался, что страсть к знаниям получил как раз в маленьком медресе при Саринской мечети.
Потом в его жизни будет Первая мировая война, башкирское национальное движение, участие в первом съезде мусульман в Челябинске, работа в башкирском правительстве Валидова. Инан уедет из России в 1923 году – «в знак протеста против ограничения национального суверенитета»; затем несколько лет будет странствовать в Афганистане, Иране, Индии, пока не остановится в Турции. Блестящий знаток мусульманской культуры, полиглот, переводчик, драматург и исследователь, Инан стал признанным тюркским энциклопедистом.
До «лучших» времен
Какой бы ни была крепкой экономическая культура, она все равно подвержена политическим катаклизмам. На заре революции Кунашак был крупным земледельческим селом – со всех сторон его окружали богатые поля, пашни. Кстати, картошку в Кунашаке практически не садили – даже в зажиточных, «продвинутых» хозяйствах к «чертову яблоку» относились настороженно.
На революцию 1917 года и предшествующую ей инфляцию кунашакцы ответили экономически разумно. Когда бартер заменил обесцененные деньги, было просто бессмысленно сохранять крупное зерновое хозяйство. В итоге, в хозяйствах посевы сократили почти в 10 раз, оставив пахотные десятины в перелоге - «отдыхать» - до лучших времен.
От кантона до района
Ожидание таких времен явно затянется. Первые годы советской власти с драматической неразберихой гражданской войны мало способствовали укреплению хозяйств. Вдобавок, у советской власти, как у любой молодой власти, появилось желание заново провести административно-территориальное деление.
Кунашакские земли входили в те годы в Аргаяшский кантон, входящий в состав Башкирии, но, как анклав, окруженный территорией Челябинской губернии. Кантон был достаточно большим, насчитывал свыше двухсот населенных пунктов и более ста тысяч жителей. В 1930 году кантонная система в Башкирии была упразднена, благодаря чему появились два района: Аргаяшский и Кунашакский. В январе 1934 года они вошли во вновь образованную Челябинскую область.
Канзафаровская комсомолка
Противоречия советской эпохи были самыми различными. Одни воспринимали новые времена как трагедию, «начало конца». Другие, особенно молодежь из бедных семей, – напротив, восприняли советскую власть со всем душевным пылом, пониманием, что она дает им уникальный шанс в жизни. Яркий взлет и трагическая развязка – именно эти две вещи так часто встречаются в судьбах того поколения.
Недалеко от Кунашака есть деревня Канзафарово. Она так и осталась бы неприметной в истории, если бы не ее уроженка Шарифа Тимиргалина. «Девушка, плененная комсомолом», в свои 21 год она стала секретарем Башкирского обкома – случай по тем временам достаточно редкий. Она не просто возглавила башкирских комсомольцев, но и вошла в секретариат ЦК, была избрана депутатом Верховного Совета СССР, ее имя знала вся страна.
«Исчезнет» Шарифа также неожиданно, как и появится – молох репрессий не обойдет стороной комсомольское руководство. Ей не было и тридцати лет, когда ее арестуют, как «врага народа», а в феврале 1939 года приведут расстрельный приговор в исполнение…
220 вылетов Гаяза Баймурзина
Молодая советская власть ознаменовалась не только комсомольским подъемом. Глубокой страстью молодежи стало небо – в стране шел настоящий авиационный бум. Он и пленил кунашакского мальчишку, оставшегося в четыре года сиротой, Гаяза Баймурзина.
Воспитанный в большой трудовой семье своего дяди, Гаяз окончил школу, даже работал секретарем в сельсовете, поступил учиться в Белорецкий металлургический техникум и… умчался по комсомольской путевке в город Энгельс, где была военная школа летчиков. С начала войны его не сразу отправили на фронт – оставили инструктором в школе. Лишь летом 1942 года Гаяз совершил свой первый из 220 боевых вылетов. Затем его эскадрилья, в которой он был заместителем командира, будет бомбить Берлин, а сам Гаяз Баймурзин получит звание Героя Советского Союза. Рассказывают, что в одном из вылетов его бомбардировщик получил 26 пробоин, но тяжелораненый Гаяз все же дотянул самолет до аэродрома.
Кроме него, из кунашакцев Героями Советского Союза станут Барый Султанов, Николай Кашин, Хикматулла Кадыргалеев.
Классик Кадыр Даян
Орденом Красной Звезды и боевыми наградами награжден башкирский поэт и драматург Кадыр Даян, чья судьба тоже началась с Кунашака. Он родился в большой крестьянской семье незадолго до революции. Отцу, Хакиму Даянову, приходилось трудно, безденежно. Единственное богатство – четыре дочери и младший сын, Кадыр.
Кунашак стал его испытанием: в люди не просто «выходят» - в них «выбиваются». Страсть к знаниям позволила Кадыру отлично окончить школу, что его даже оставили в ней учителем. Затем будет Уфимский пединститут, кафедра башкирской филологии, первый учебник по стилистике и множество стихов и песен, которые быстро разлетелись по башкирским землям и составили Даяну славу классика башкирской литературы.
 Строчки напоследок
Характер башкирских сел и их жителей Кадыр Даян передаст очень точно. Поэтому, уезжая из Кунашака, привожу напоследок его строки:
Я говорю, не зная – кто ты,
Какой огонь в твоей груди, –
В мои открытые ворота
С закрытым сердцем не входи!
Пусть тот войдет, кто честно видит,
Горит таким, как я, огнем,
Открыто любит, ненавидит, –
Мы с ним один язык найдем!..
| |
| Просмотров: 1195 | Комментарии: 2 | |
| Всего комментариев: 0 | |