...В феврале 1920 года руководитель ВЧК Дзержинский посылает Ивана Затекина на Южный Урал. Так он попадает в Миасс. Его назначают командующим войсками частей особого назначения Миасского уезда. Борьбу с контрреволюционерами и саботажниками возглавило Миасское уездное политбюро Челябинской губчека, председателем которого был А. Касьянов, а потом М. Абрамов.

 

Чекисты с помощью партийных и советских органов проделали большую работу по подавлению банд. В их лагерь удалось заслать разведчиков. Чекист Осип Телегин сумел узнать главного осведомителя бандитов - Долгова, бывшего офицера, пробравшегося в уком партии, скрывавшегося под чужим паспорту. Хитростью заманили чекисты для встречи с ним в город начальника штаба выдринцев капитана Кашкарова.

 

-- На станцию прибыл вагон с оружием и боеприпасами, -- сообщил ему Телегин, -- захватить его можно легко.

 

Кашкаров клюнул на эту удочку. Потом доверительно сказал Телегину, намекая на Долгова:

 

-- В этом деле нам поможет один "большой человек" в городе. Мне надо скорее с ним встретиться.

 

Вместе с Телегиным он поехал в Миасс, и тут, у дома, где жил провокатор, Кашкарова схватили чекисты, которыми руководил Иван Затекин. Вскоре арестовали и Долгова.

 

В 1921 году в бою был убит эсер Луконин, а годом позже разгромлена и банда Выдрина. "Уездному политбюро удалось заслать в белогвардейские банды четырех разведчиков. Это были латыши Карл Барон и Гартман, а также Осип Телегин, уроженец села Устиновского, и его жена Мария, наездница цирка. Телегин сообщил начальнику штаба белобандитов капитану Кошкарову о том, что якобы в Миассе на станции стоит вагон с оружием и патронами, которые можно захватить.

 

Он предложил начальнику штаба самому в этом убедиться. Телегину в банде верили, так как он умело выдавал себя за офицера. Кошкаров согласился ехать в Миасс и доверительно сказал Телегину, что там ему поможет "большой человек". Он имел в виду провокатора Долгова, работавшего в уездном комитете партии и жившего, как потом выяснилось, по чужому паспорту. Когда Кошкаров подошел к дому, где жил Долгов, он был схвачен. Я, Телегин, Барон и Гартман обезоружили его. За поясом у Кошкарова оказалось два нагана и две бутылочные бомбы.

 

Происходило это на Пасхе, в "великий четверг". В Петропавловском соборе (сейчас на этом месте площадь Труда) было много народа, а улицы заполнены гуляющими. Я приказал Барону и Гартману вести Кошкарова подальше от церкви, чтобы он не сбежал и не затерялся в толпе. Мы с Телегиным по другой улице направились в политбюро, где нас поджидал Касьянов. Как только Барон и Гартман поравнялись с собором, Кошкаров бросился туда. Там находились наши сотрудники. Они стали стрелять. В соборе началась паника. Тогда Кошкаров бросился к напилочному заводу, стремясь скрыться во дворе, но был ранен и повис на заборе, не успев через него перелезть. Лазутчика доставили в политбюро. При нем оказалось много незаполненных бланков и несколько печатей разных советских органов, в том числе и печать ЧК. Ночью Кошкаров умер. Долгов же, узнав о его аресте, бежал из города, но вскоре чекисты нашли его. Он оказался белым офицером.

 

ВЧК активно боролась и с детской беспризорностью - этим тяжелым наследием войны и голода. Затекин был уполномоченным ВЦИК по улучшению жизни детей, оставшихся без родителей. В Миассе, в реквизированных домах богачей, разместились тысячи бывших беспризорников. Комиссией ВЧК была проделана большая работа по организации фонда помощи детским домам.

 

Весной 1919 года Колчак бросил против красной армии отборную офицерскую каппелевскую дивизию и конный корпус оренбургских казаков, которым командовал полковник Выдрин, уроженец села Выдринского, бывшего миасского уезда. В Златоусте и Миассе белогвардейская разведка зверски расправлялась с людьми, сощувствующими советской власти. Особенно своими зверствами отличался комендант Миасса, он же начальник белогвардейской контрразведки поручик Обухов, уроженец В-Уральска. В 1926 году мне удалось его обнаружить в Иркутске. Он был привезен в Миасс, над ним состоялся открытый суд. Прходил он в городском саду и длился семь дней. По приговору военного трибунала Обухов был расстрелян.

 

Несколько тысяч казаков во главе с полковником Выдриным ушли в Урал и укрылись в горах около Тирлянского завода. Луконин - учитель из Уйской станицы, правый эсер. От оренбургского казачества он избирался в Учредительное собрание. Председателем Миасского уездного политбюро был Александр Касьянов. Председателем уездпродкома был Прищепа, а продовольственным комиссаром Бодрученко.

 

Челябинские руководящие организации и губернская ЧК были информированы о поимке Кошкарова. Нам удалось установить, что банды Выдрина и Луконина готовятся к захвату Златоуста и Миасса. В Миасс был прислан второй кавалерийский полк имени Разина под командой Константина Богатырева. Челябинский губком партии создал из миасских коммунистов войска ЧОН - части особого назначения.

 

Все большевики и комсомольцы были сведены в отдельную роту ЧОН и поставлены на казарменное положение. Командиром роты был назначен Александр Иванович Абабков (умер в декабре 1924 года). Абабков служил в русском экспедиционном корпусе во Франции, вернулся оттуда прапорщиком. В мае 1921 года Луконин и Выдрин навербовали дополнительно кулаков из казаков и башкир и направились через Уйскую станицу на Миасс.

 

Но дойдя до Ларино, бандиты повернули на Златоуст и захватили его. Буквально через несколько часов златоустовский батальон ЧОНа под командой усть-катавца Георгия Кондрина и полк имени Разина разгромили их. В этом бою Луконин был убит. Бандиты собирались парализовать железнодорожные перевозки хлеба на Москву. Но занять станцию им не удалось. После разгрома в Златоусте к остаткам банды Выдрина обратился ВЦИК с предложением сложить оружие, им было обещано помилование. Но Выдрин не хотел сдаваться. Опасность возрождения банды оставалась.

 

3 декабря 1921 года губком партии назначил меня командиром третьего отдельного Миасского батальона и командующим войсками ЧОН Миасского уезда. Мне и председателю Миасского политбюро Михаилу Абрамову пришлось заняться ликвидацией остатков банды. Касьянов в это время был переведен на работу в В-Уральск. В 1922 году ВЦИК снова предложил бандитам сдаться. И лишь в мае 1922 года 22 человека во главе с Выдриным вышли из лесу и сдались. Челябинское ГПУ отпустило с миром двадцать бандитов. Выдрин и еще один офицер-каратель по приговору военного трибунала были расстреляны.

Иван Затекин, 1966 г.

 

АННА ФОМИЧЕНКО:

 

Уполномоченный Миасского районного отдела ОГПУ Иван Иванович Затекин сидел за столом в своем рабочем кабинете и вот уже второй день рылся в извлеченных из архива документов. Были здесь приказы белогвардейских начальников, докладные записки и рапорты сыщиков царской охранки, а вот нужных бумаг не находилось. Несколько дней назад за крупную спекуляцию в Миассе была задержана вдова купца Анчина.

 

При обыске у нее обнаружили несколько писем, подписанных двумя буквами - К.О. Ничего особенного в этих письмах не было. К.О. писал о своем здоровье, о погоде, о том, что скучает по родным местам. Обратный адрес на письмах отсутствовал, но они, судя по почтовым штемпелям, были отправлены из Иркутска. Анчина категорически отказалась назвать фамилию автора писем: "Еще не хватало, чтобы я докладывала ОГПУ о своих кавалерах.

 

Конечно, не кавалеры бывшей купчихи интересовали И. Затекина. Из достоверных источниколв ему стало известно, что Анчина была близка с хорунжим Обуховым, бывшим начальником дутовской контрразведки, который перед отступлением дутовцев расстрелял группу рабочих-латышей с напилочного завода. Чексит Затекин слышал, что хорунжий Обухов жив. Известно было и то, что он близко знаком с Анчиной. Вот почемуее переписка так занимала Ивана Ивановича.

 

Между тем, совсем недавно в Миассе объявился дутовский эмиссар. Иван Иванович приказал доставить его в ОГПУ. Через некоторое красивый молодой человек, одетый в поношенный костюм, столя перед ним. -- Здравствуйте, поручик Смирнов. Садитесь. Расскажите, с какой целью прибыли. Задержанный держался хорошо. Только бледность, покрывшая лицо, выдавала его волнение. Он с горечью говорил о никчемной пустой жизни казаков, ушедших вместе с атаманом Дутовым в Маньчжурию. Без семьи, без родины, оторванные от привычного труда, многие спились, стали наркоманами. Некоторые пошли на службу к китайцам.

 

Смирнов решил вернуться. Он признался, что цель его поездки - проверка работы "троек", которые были созданы в казачьих станицах при отступлении. Смирнову поверили. Вместе с сотрудником ОГПУ посланец из-за кордона провел "инспектирование троек". Многие бывшие офицеры, входившие в их состав, убедившись в бесполезности борьбы с Советской властью, никакой контрреволюционной работы не вели. Смирнов после короткого отдыха у родных отправился в обратный путь. Ему было дано задание остановиться в Иркутске, встретиться с Обуховым, лично убедиться, тот ли этот человек.

 

Такая встреча состоялась. Обухов занимал в Иркутске руководящий пост, жил под фамилией Федорова. "Обухов и Федоров - одно и то же лицо", -- сообщил Смирнов, вернувшись на Урал. По просьбе Затекина иркутские чекисты выслали необходимые сведения о Федорове. Член партии с 1912 года, побывал в царской ссылке, комиссар полка красной армии. Проверить это через родных было невозможно: все они погибли в годы гражданской войны. Определили по фотографии, присланной из Иркутска. Обухов был арестован и доставлен в окружной отдел ОГПУ в Златоуст. В ходе следствия выяснилось, что во время отступления дутовской армии он взял в плен раненого большевика Федорова. При нем находились все документы. Прострелив себе левую руку, Обухов с документами Федорова явился в политотдел 5-й армии, рассказал о себе. Ему поверили. После лечения в госпитале он получил направление на работу в Иркутский горком партии, где затем и был арестован.

 

АННА ФОМИЧЕНКО:

 

До революции имя купца первой гильдии Гогина было известно не только жителям Верхнеуральска, где он имел дома и лавки. Приказчики купца успешно торговали в нескольких городах России. Вел он дела и с золотопромышленниками. Все три его сына - белые офицеры, служили в царской армии. Младший, Алексей, после революции приезжал в В-Уральск, жил здесь некоторое время. Известно, что Николай Каширин приглашал его служить в Красную армию. Но Алексей уехал неизвестно куда. Два других сына ушли с армией Колчака.

 

От бывшего приказчика, служившего у Гогина, было известно, что весь свой капитал он разделил на четыре части. Две из них - свою и Алексее - хранил у себя. Золото находилось в специально отлитом для этой цели чугунном ящике. После конфискации имущества Гогин вместе с внучкой жил в небольшом доме, купленном у одинокой старухи. При обыске откопали медный чайник, в котором было рублей 300 царской чеканки. Под половицами в предбаннике нашли корзину с аккуратно уложенными в ней серебряными и золотыми столовыми приборами и часами.

 

Но это было явно не все. Вечером Иван Иванович решил еще раз допросить Гогина. Вместе с ним в ГПУ пришла и внучка. Старик продолжал упорствовать. Девочка заплакала, Гогин погладил ее по голове и стал утешать: "Не плачь, вот сходишь на могилку к матери и полегчает". Затекин посоветовался с товарищами, поговорил по телефону с полномочным представителем ОГПУ по Уралу Я.И. Раппопорту. Тот сказал: "Решайте сами, но помните - религиозных чувств людей не задевать".

 

Ночью чекисты Затекин, Бизюков вместе с красноармейцами отправились на кладбище. Здесь за железной оградой стояло несколько мраморных памятников Гогиным. Копали всю ночь, и лишь под утро кирка ударилась по металлу. В чугунном ящике, откопанном на кладбище, обнаружили 17 тысяч золотых монет, 13 тысяч рублей царской чеканки, несколько слитков золота.

 

В тот день как раз проходил пленум райкома партии. Всех членов пригласили пройти в ГПУ. В одной из комнат были разложены золотые монеты и слитки, кольца, различные украшения, посуда из драгоценного металла. Началась операция пять месяцев назад, осенью 1931 года. Тогда полномочный представитель ОГПУ по Уралу Раппопорт на специально созванном совещании сказал:

 

-- Стране крайне нужно золото. За него капиталисты продают станки и оборудование для строящихся заводов. Ценный металл у нас есть, но он в кубышках, припрятан в сундуках, зарыт в земле. Какими путями будете выполнять задание - решайте сами, на то вы и чекисты. Но незаконно хранящееся золото надо изъять.

 

Домой Иван Иванович возвращался из Свердловска вместе с начальником Миасского районного отдела ГПУ В.Д. Малановым. Поезд шел медленно, долго стоял на разъездах, чекисты подолгу обсуждали план предстоящей операции, которую они назвали "Золотой поиск". Они понимали, что в В-Уральске и Миассе можно найти золото. До революции здесь жили купцы и золотопромышленники, много ценного металла добывалось на приисках. По этим местам проходили пути отступления белых, которые, надеясь на скорое возвращение, прятали свои ценности в тайниках.

 

Началась кропотливая работа по отысканию и изъятию ценностей в Верхнеуральске. Операция проходила трудно. Бывший управляющий одного из уральских рудников Бурхан, например, сдав несколько десятков золотых монет, клялся, что больше у него нет ничего. Обыск, произведенный в его доме, ничего не дал. Помогли соседи. Они рассказали, что бывший управляющий каждый день усердно метет около двора, и собирая листья и другой мусор, уносит в корзине домой.

 

Залежи мусора обнаружили в подполе. Два дня чекисты просеивали мусор через сито - 12 кг золотого песка. Изделия из драгоценного металла находили в иконах, замурованными в стенах, отверстиях, просверленных в поленьях дров. У бывшей купчихи Вареновой чекисты обнаружили драгоценности в чугуне, который стоял в русской печи среди другой посуды...

 

Архив ЛГ "Раритет"