* * *

После войны завод Электромашин развивался ровно. Он не уходил от своего основного профиля – создание электрооборудования для военно-гусеничных машин (ВГМ). Были очень прочные связи с Нижним Тагилом, с «Уралвагонзаводом»; в Свердловске – с «Уралмашем», заводом № 50, с ЧТЗ, с ХПЗ им. Малышева, с отраслевыми институтами.

 

Конечно, зависели от новых разработок боевых машин, получали техническое задание – разработать то или иное оборудование в такой-то срок и передать необходимую техническую документацию. Завод производил весь спектр электрооборудования для ВГМ (военные гусеничные машины) – от кнопки стартера до электронных систем управления впоследствии.

 

Вместе с тем, было достаточно много мирной продукции. В частности, ЗЭМ выпускал тракторные генераторы – ЧТЗ был нашим постоянным заказчиком. Делали и предметы ширпотреба – к примеру, висячие «амбарные» замки, двигатели для стиральных машин и т.д. Ровное, хотя и напряженное движение завода было во всем. Все, что рождалось у конструкторов, затем разрабатывалось технологами, инструментальщиками и воплощалось в металле.

 

Электрооборудование все время совершенствовалось, усложнялось; вместе с этим увеличивалось и количество изделий. Увеличивался и план, который иногда не отвечал потребностям головных заводов. Плановые показатели диктовали головные предприятия, несмотря на то, что на них имелся задел нашей продукции. Так, нам даже пришлось ставить вопрос о продлении срока хранения изделий – на некоторых заводах скопились целые горы незадействованного электрооборудования, а они все требовали нового количества. Другой разговор, что с каждой новой машиной появлялись и новые изделия, новая технология. Иногда количество новых изделий, освоенных заводом, доходило до 50 наименований в год.

 

В истории завода Электромашин, естественно, были свои важные повороты в судьбе. Так, сразу после войны мы освоили механизм поворота башни. Затем новое электрооборудование (в частности, механизм заряжания) позволил сократить количество боевого экипажа с четырех человек до трех. Огромное значение для завода имело освоение литья под давлением, затем литье пластмасс, изготовление печатных плат.

 

* * *

Завод курировал в Министерстве оборонной промышленности 7 главк, основной. В его ведении находились Ленинградский Кировский, Нижнетагильский, Харьковский, Омский заводы и Челябинский ЗЭМ. Положение завода Электромашин в сравнении с этими гигантами было принижено; да и на прием к высокому начальству нам было пробиться гораздо труднее, чем директорам головных предприятий. Награжденные орденами, имеющие поддержку многотысячных коллективов, они легко открывали любые двери.

 

Естественно, основные средства по линии нашего министерства шли на освоение новых образцов машин, на головные предприятия. ЗЭМу практически ничего не перепадало. В министерстве, к примеру, вполне искренне считали, что мы делаем какие-то незначительные «фитюльки». Поэтому когда выходило очередное постановление об освоении той или иной машины, о ЗЭМе обычно забывалось. Такое положение дел не могло длиться долго. В 1966 году на областной партийной конференции присутствовал Устинов.

 

Будучи делегатом и секретарем парткома завода, мне удалось послать ему записку: «Уважаемый Дмитрий Федорович! Нужно встретиться и поговорить по душам». В перерыв меня разыскали, провели через кабинеты. Устинову сказал:

 

- У нас в стране лишь один завод производит подобное оборудование. И дублеров нет никаких. Нас же постоянно обходят в средствах для строительства промышленных объектов, хотя нагрузка постоянно увеличивается.

 

- Что, действительно один завод? – спросил Устинов у помощника. Тот кивнул головой. Вечером мне домой звонил Е.К. Сосунов:

 

- Что ты там наговорил Устинову? Смотри, как бы не было неприятностей.

 

Опасения оказались напрасными. Устинов после нашего разговора вызвал министра оборонной промышленности С. Зверева. В итоге ни одно постановление, где расписывались задания заводам и выделялись средства, больше не выходило без ЗЭМа – мы отвоевали свою «финансовую строчку».

 

* * *

Я пришел на завод Электромашин в 1942 году. Естественно, мы тогда с огромным уважением смотрели на москвичей. Мы очень многому от них научились. Вообще, люди на ЗЭМе были очень талантливы, интересны. Г.А. Санин был технологом от бога. Он сам рассчитывал сложнейшие конструкции, инструмент. Например, червячные пары, протяжки и другой сложный режущий инструмент. Мог целую ночь просидеть с логарифмической линейкой. У него были различные старые справочники, каких сейчас уже не найдешь. Инженерный талант у него от отца, который когда-то работал главным инженером на текстильной фабрике Морозовых.

 

Совершенно уникальным человеком был Н.В. Ломов, отличный конструктор и руководитель. Это был классический русский инженер, для которого в жизни существуют еще и музыка, искусство, живопись. Он отлично рисовал – закончил Строгановское училище. Но настоящей страстью была музыка. Однажды, когда я еще был технологом, я поехал в командировку в Тагил. Поздняя осень, холодно, слякоть. Прихожу в гостиницу, и вдруг слышу – звучит полонез Огинского. Поднялся наверх – это играет Ломов. Я узнал, что он еще и закончил консерваторию по классу фортепиано…

 

Долгое время главным конструктором ЗЭМа был Павел Родионович Биркин, умнейший инженер и очень скромный человек. Он закончил физико-математический факультет Новосибирского педагогического института. Затем, после армии, учился в танковой академии. Знаю, что он вел один из танков на параде 1942 года. К нам на завод Биркин попал уже после войны – по назначению министерства, на ЗЭМ была направлена целая группа специалистов с академии бронетанковых войск…

 

* * *

Переломным моментом в истории завода Электромашин, бесспорно, является 1974 год – год образования СКБ «Ротор». СКБ неразрывно с ЗЭМом – это и общая история, и общие истоки. СКБ выросло из прежнего отдела главного конструктора и воспринималось как неотъемлемая часть завода. По организации СКБ мы тесно работали с Б. Гомбергом.

 

Я и сам тогда только начинал директорствовать. На должность директора я пришел уже с партийной работы. При назначении попросил министра дать мне две недели для ознакомления. Хотя с заводом была связана вся моя жизнь и на моих глазах происходило его становление, мне нужно было вникнуть в целый ряд хозяйственных и экономических вопросов.

 

Пришлось перебрать огромную массу министерских приказов, где наш завод «нагружают по полной программе», - чтобы обосновать чрезвычайно большую загруженность отдела главного конструктора и завода в целом. Существующее штатное расписание не позволяло решить многие проблемы. На других заводах, к примеру, под новое производство увеличивались штаты, у нас – нет. Мы долгое время пытались выходить с предложением увеличить численность, но министерство нас в этом не поддерживало.

 

Мы внесли предложение – единственным выходом поправить сложившееся положение на заводе является выделение ОГК из состава завода и организация самостоятельного конструкторского бюро с планированием показателей по статье «наука». Тогда, в 1974 году, численность ОГК составляла 300 человек. Под новое КБ выделили 300 единиц штатного расписания. Для нас это было очень важно. Мы сохранили и конструкторские кадры в самостоятельном СКБ и существенно расширили штаты для подготовки производства новой техники на заводе.

 

* * *

Появление СКБ «Ротор» сыграло еще одну очень важную роль – нам удалось «продавить» новое техническое задание и средства на реконструкцию предприятия. После чего началось техническое перевооружение предприятия и капитальное строительство новых производственных площадей. На заводе поменялась практически вся техника. Мы приобретали новейшее оборудование, станки, стараясь учитывать все новые веяния в технике. У нас появилась автоматизированная система управления производством и качеством продукции, были внедрены станки с ЧПУ.

 

Вообще, за 1970-80 годы был выстроен по площади буквально еще один завод. С заводом «Электромашина» стали считаться, он перестал быть в понимании тех же горожан некоей «механической мастерской». Завод рос, расширялся. Городские и областные власти пересмотрели свое отношение к коллективу, оказывали большую помощь в строительстве.

 

* * *

Строили не только завод, но и социальную инфраструктуру – детские сады, профилакторий, профтехучилище, поликлинику, больницу. Строили очень много жилья. Если, к примеру, заводу когда-то выделялось по лимитам всего 13 квартир в год, то мы достигли пика в 80 квартир. На ЗЭМ хотели устроиться многие, и у нас даже существовал конкурс. Конечно, капитальное строительство не обходится без проблем – это скажет любой директор.

 

Показательная история вышла с детским садом. Он был построен по типовому проекту, ничего особенного в нем не было. Но мы решили – если и делать садик, то самый лучший. К детскому саду пристроили еще одно помещение, соединили его с основным корпусом переходом, - так появился бассейн и гимнастический зал. Такого прежде не было. Наш детский сад показали тогда по ЦТ, а затем из многих городов Союза к нам стали приезжать за проектом.

 

За этот детский сад нам, впрочем, досталось в министерстве – куда расходуете средства? Подобным образом случилось и с профтехучилищем. К примеру, по плану капитального строительства были заложены средства на одно общежитие. Мы договаривались со строителями, часть работ делали сами – и в итоге выстроили 2 общежития. Заселили второе общежитие молодыми специалистами – как раз в канун приезда министра. Тот на коллегии даже хотел издать приказ о наказании: объявить мне выговор, лишить 13-й зарплаты. Но не стал – понимал, что без молодых перспективных кадров у завода не будет будущего.

 

Еще одна подобная история связана с заводским профилакторием. Мы тогда много ходили по разным инстанциям, согласовывали, принимали решения на парткоме, завкоме, договаривались со строительным трестом № 42. Затем сами искали многие строительные материалы. К примеру, одними из первых использовали войлочное покрытие на пол – были большие проблемы со шпунтовкой. Когда уже почти все было готово, кроме покрытия полов, меня вызвали в областной комитет народного контроля, где обвинили руководство завода в очковтирательстве – недостроенный объект был включен в сдачу.

 

И предложили немедленно снять профилакторий с выпуска. - Поздно снимать… Может быть, поедем и посмотрим?.. Мы выехали. В профилактории уже все готово, завершается покрытие полов мягким материалом. Мы тогда распределили участки работ по цехам – в свободное время заводчане сами настилали и клеили покрытие. Потом на каждый цех выделялись места, путевки…

 

Вячеслав ЛЮТОВ, Олег ВЕПРЕВ