НА ЛЕНИНСКОЙ СТОРОНЕ ТАНКОГРАДА (2)

13. Плодушка

На Ленинской стороне Танкограда было еще одно удивительное место, которое многим танкоградцам помогло выжить, - большой фруктовый сад, который в народе любовно называют Плодушкой.

В середине XIX века здесь была заимка Одигитриевского женского монастыря. На этой заимке трудами монахинь был вырыт большой пруд, который носил название «Девичьи слезы», а рядом с ним был разбит замечательный сад. Причем, деревья были высажены не наобум, а по науке, учитывая характер близких грунтовых вод и почвы. Разбивая сад, монахини отдали дань и садово-парковому искусству, строго очертив линии аллей.Весной по всему монастырскому саду распускались белые цветы с терпким запахом, а осенью монастырский сад покрывался непривычно ярким багрянцем, среди которого желтели спелые плоды.

В начальные годы советской власти здесь разместилась мичуринская станция. В годы войны именно сюда был эвакуирован один из филиалов Тимирязевского института, старейшего аграрного учебного заведения в России.

На Плодушке в годы войны работал один из талантливых ученых – П.А. Жаворонков, который за четверть века вывел 30 сортов яблонь.В годы войны Плодушка стала «яблочной житницей Танкограда. яблоки ящиками отвозили в госпитали, больницы, детские дома – а дети обманывать не будут. Яблочный рацион постоянно был и в больничных бараках на южной окраине Плодушки, где лечили от туберкулеза. Кстати, в победном 1945 году на станции было собрано более 70 тонн яблок и груш.

Павел Александрович сожалел, что его главный успех – сорт «Уральское наливное» - несколько запоздал, появившись уже после войны, в 1949 году. Ветви были буквально усыпаны яблоками – желтыми, с длинной плодоножкой, с легким румянцем с южной стороны. Уральское наливное отличалось такой сверхурожайностью, что плоды не успевали перерабатывать на соки и компоты.

Кстати, главным испытанием для сорта стала суровая зима 1978-79 года, когда в регионе был зафиксирован абсолютный минимум – минус 52 градуса. В отличие от других яблонь, уральское наливное выжило, выстояло, одержав свою – яблочную – Великую Победу…

14. Улица Энергетиков

Недалеко от Плодушки было еще одно обжитое место, которое в годы Танкограда стало поселком энергетиков. Еще весной 1934 года сюда приехали рабочие на строительство газохимического комбината, который так и остался на бумаге. Зато они возвели первые дома будущего поселка.

К началу Великой Отечественной войны в поселке насчитывалось 30 бараков и 15 двухэтажных домов, бесконечные вагончики, землянки, палатки. Еще до войны в поселке появился свой детский сад и школа № 34. Естественно, в поселке была баня, и при ней – котельная с черной закопченной трубой, которая дымила безбожно, пока не пришло простое и здравое решение – подсоединить ее к ветке теплоцентрали.

Конечно, основное строительство поселка начнется уже после войны, и начнется с красивой строительной идеи: каким должен быть поселок.Ее подсказал главный архитектор Челябинска Иван ЕремеевичЧернядьев. Участник Великой Отечественной войны, строивший ставку Жукова на Дальнем Востоке и восстанавливавший разрушенную Белоруссию, он предложит энергетикам «не увлекаться этажностью» и помпезностью, как в центре города. Поселок должен быть уютным. Людям после кипящих котлов, угольной пыли, золы, шума турбин нужна была тишина, а не многоквартирная многоголосица. В итоге центральную улицу Энергетиков застроили в три-четыре этажа с промтоварными и продуктовыми магазинами внизу. А наибольшую популярность приобрели 8-квартирные двухэтажные дома, во дворах которых складывался своя особая атмосфера…

«Обжитое место» поможет энергетикам Танкограда совершить настоящий трудовой подвиг – ввести в строй самую мощную на тот момент в стране теплоэлектроцентраль.

15. Челябинская ТЭЦ-1 (Копейское шоссе, 40)

Строительство Челябинской ТЭЦ-1 можно смело назвать ключевым событием в истории Танкограда. С эвакуацией предприятий потребности в электроэнергии возросли в разы – единственная на тот момент в городе ЧГРЭС не смогла бы обеспечить энергией такое огромное производство. Весь 1941 год Танкоград лихорадило от перебоев с напряжением, лимитами на потребление электроэнергии. Новая станция нужна была, как воздух, как оружие победы.

В эти суровые дни и начались первые большие победы строителей-энергетиков. Именно с Челябинской ТЭЦ по всей стране пойдет практика параллельного строительства фундаментов под котлы и скоростного монтажа узлов оборудования, что вдвое сокращало сроки строительства. Строители станции сами разработали и установили специальные портальные краны, которые перемещали по площадке блоки котельного агрегата. Гигантский промышленный котел – это 40 тысяч деталей и элементов, 129 тысяч погонных метров труб, 45 миллионов болтов и гаек. Сложный трудоемкий монтаж выполняли молодежные бригады – мальчишки и девчонки, выпускники фабрично-заводских училищ, которым еще и 18 лет не было.

В начале 1942 года практически каждое утро на станции бывал легендарный первый секретарь Челябинского обкома партии Николай Семенович Патоличев. Нет, не подгонял строителей – люди и так знали, что война не простит промедления – он помогал оперативно решать вопросы с материалами, поставками оборудования, всего необходимого вплоть до рабочих рукавиц, одежды и обуви.

«18 января 1942 года был жуткий мороз, - вспоминали ветераны. - По всему машинному залу горели «мангалы» - жаровни, сделанные наспех из карбидных банок. Люди с горящими факелами обогревали арматуру, водоводы, дренажную систему, не допуская их замерзания. Уже растоплен котел, идут операции по подготовке турбины к толчку. Наконец, ротор турбины начинает вращаться: оборот за оборотом. И вот генератор включен в сеть – станция стартовала, родилась…»

Работать приходилось по 14-15 часов в сутки, станция перешла на казарменный режим.Рядом с действующим оборудованием была сооружена из досок площадка, а на ней установлены в два ряда топчаны с матрасами и подушками, набитыми соломой. Здесь люди и спали. И чаще всего – на голодный желудок. Ветераны вспоминали: «Было полное ощущение, что у тебя живот к позвоночнику прилипает. Мы искренне хотели попасть на фронт, на передовую, чтобы хотя бы раз поесть нормально. А там будь что будет…»

Осенью 1942 года, когда шли ожесточенные бои за Сталинград, на Челябинской ТЭЦ был пущен в строй турбогенератор № 3, мощность которого была равна первым двум и составляла 50 мВт. А последним крупным строительством военных лет стал монтаж единственного в стране турбогенератора № 5 мощностью 100 мВт.Когда этот агрегат вступил в строй, строители и монтажники рапортовали о своем успехе Кремлю. В ответ получили от Сталина благодарственную телеграмму…

16. Стартер для «Клима» - завод «Электромашина» (ул. Машиностроителей,2)

Осенью 1941 года, когда в гараж «Семьстроя» выгрузили первое оборудование Московского завода электромашин, мало кто знал, насколько уникальное предприятие приобретает Челябинск. Этот завод рождался в недрах первенца отечественной электротехнической промышленности - Электрозавода на Введенской площади. Здесь создавалось первое оборудование для запуска тракторных, танковых и авиационных двигателей.

Действительно, без стартера, запускавшего двигатель, любая боевая машина – груда металла. Поэтому за стартеры шла настоящая борьба. Базовая модель СТ-700 к двигателю В-2 была создана еще до войны замечательным конструктором П.А. Сергеевым. Историки назовут эту модель одним из лучших стартеров времен Великой Отечественной войны. Доводиться до ума она будет уже в Челябинске.

Эвакуированный ЗЭМ, втиснувшись на небольшую площадку, развернулся достаточно быстро. Отопление подали от паровоза, установили временные компрессоры. Электрики делали подводку к щитам и разводку по потребителям. Привезенное оборудование сразу же устанавливали и подключали. В кратчайшие сроки, с ходу, завод электромашин был подготовлен к работе. Только теперь он стал номерным и секретным: завод № 255.

Первые месяцы завод работал за счет незавершенного производства, собранных узлов и деталей, привезенных из Москвы. Как только позволили условия, сразу началась сборка изделий. Всего через месяц после эвакуации первые стартеры, принятые заказчиком, были отправлены на ЧТЗ для комплектования боевых машин.Согласно отчетам, в 1942 году ЗЭМ полностью выполнил государственный план-заказ, произвел почти 22 тысячи стартеров, 19 тысяч генераторов и свыше 40 тысяч реле-регуляторов. За эту работу завод получит первым в Танкограде высшую награду: орден Трудового Красного Знамени.

В годы Великой Отечественной войны стараниями конструктора П.А. Сергеева завод начнет еще одну тему, которая станет для него ключевой: механизм поворота башни. Это целая система изделий: генераторы, моторы, контроллеры скорости поворота и наведения на цель. В годовом отчете 1945 года с гордостью отмечалось, что аналогичных изделий в Союзе не было, тем не менее, «весь комплект электрооборудования заводом освоен».

В истории этой разработки была и своя «чертовщинка». «При разработке системы поворота башни у нас все время появлялось 13 изделий, - вспоминали конструкторы завода.- Вместе с П.А. Сергеевым мы думали, как избавиться от этой несчастливой цифры. Думали - может, добавить что-нибудь в комплект и выйти на 14 изделий? Кончилось все тем, что мы вышли на 12 изделий».

К слову, в августе 1944 года, с учетом этих разработок, приказом наркома танковой промышленности завод № 255 НКТП был переведен «в первую группу заводов по сложности производства». Можно сказать, что этот высокий статус Челябинский завод «Электромашина» подтверждает и сегодня.

17. От Батумской до Ереванской    

Эвакуированные предприятия положили начало многим челябинским улицам. Поначалу тем же москвичам приходилось жить в вагонах-теплушках, бытовках, бараках. В основном же люди искали жилье самостоятельно – «в порядке уплотнения»: в частном секторе Планового поселка, Фатеевке, поселке Порт-Артур.

За заводом № 255 «закрепятся» две улицы: Батумская и Ереванская. Южные названия словно согревали: много солнца, много зелени, много тепла… «В реальности же зимой зуб на зуб не попадал, - рассказывали на заводе. - У нас в домах тогда не было парового отопления. Топили печки, воду брали из колонок. На бычках или лошадке привозили к себе уголек, перед подъездом стоял у каждого свой ящик, в него и ссыпали уголь. Утром замерзала вода в ведре, и мы бежали на работу отогреваться…»

На улице Батумской, ближе к предприятию, в бараках разместились заводской магазин, пошивочная мастерская и даже парикмахерская. А главное – на этой улице разместился первый детский сад. Многие женщины, у которых на руках были малыши, часто «попадали под статью» за самовольный уход с работы.В основном, детей пристраивали к домохозяйкам-инвалидам, освобожденным от работы, - естественно, приплачивая за пригляд. Детский сад на Батумской долгое время был единственным, хотя и принимал больше ста детей.

Свое жилье у завода Электромашин появится в 1942 году – тогда, в районе Ереванской улицы, а затем и будущей улицы Новороссийской на берегу озера Смолино, построили первые шлакоблочные двухэтажные дома на 24 комнаты и заводское общежитие для молодых рабочих. Всего за годы войны в этом квартале ЗЭМ построит семь домов.

Улица Ереванская со временем будет застроена двухэтажными домами, выкрашенными в светлые тона, и даже станет парадной. Но главным застройщиком выступит уже другое предприятие – Челябинский трубопрокатный завод…

18. Рождение трубопрокатного завода (ул. Машиностроителей, 21)

В производственных цепочках, кооперации Танкограда трубопрокатный завод, эвакуированный из Мариуполя, внешне был мало задействован – его продукция шла на другие нужды. Но само его появление в 1942 году на берегу озера Смолино вызвало потрясающий психологический эффект – промышленная мощь вдохновляла людей, и у танкоградцев словно открылось «второе дыхание».

Вообще, Мариупольский трубный завод, чье оборудование было перевезено на Урал, являлся крупнейшим в стране и входил в состав знаменитого металлургического комбината имени Ильича. Получить такое предприятие дорогого стоило. Между тем, Мариупольский трубный завод перебрался в Челябинск не сразу. Осенью 1941 года эшелоны с оборудованием были разгружены в Каменск-Уральском - планировалось, что украинские станы разместятся на площадях  Синарского трубного завода. Строительство не задалось с самого начала: попытки «втиснуть» оборудование в небольшие производственные площади не увенчались успехом. Кроме того, не хватало энергоресурсов - эвакуированные станы не смогли бы работать даже в половину мощности.

3 апреля 1942 года - а эта дата известна каждому челябинскому трубопрокатчику - Государственный комитет обороны принял постановление о «новом переезде» и строительстве трубопрокатного завода в Челябинске.

Кстати, на берегу озера Смолино трубопрокатчики появились в удачное время – весной, когда «строительный сезон» только начинался. Стоит думать, что соседи с ЗЭМа в красках рассказывали им о лютой зиме 1941 года, когда пальцы примерзали к монтируемому оборудованию. Здесь же пусковое строительство шло по теплу. Поэтому на старых фотографиях рядом с корпусами строящихся цехов разместилась целая улица брезентовых палаток, чего не было на других площадках. Хотя «оснащение» было таким же, что и в бараках: деревянные нары, матрацы и подушки, набитые соломой и стружками.

Строили новый завод ударно и всем миром. Строители треста № 22 дневали и ночевали на площадке. А по выходным на строительстве работали тысячи горожан, успевая во время «субботников» вручную рыть котлованы и бетонировать фундаменты под трубные станы.

Уже в октябре ЧТПЗ выпустил первую трубу. Затем будут гильзы для авиабомб большого калибра, снаряды для «Катюш», баллоны для подводных лодок…

В годы Великой Отечественной войны на ЧТПЗ появились не только трубные станы. Нужна была своя мартеновская сталь. Всего за двести дней был выстроен первый мартеновский цех из четырех пролетов – подарок к Новому 1944 году. В послевоенные годы будут пущены еще три мартеновские печи.

Старт легендарному предприятию, ставшему гордостью Челябинска, был дан…

19. «Завод заводов» - ЧЗМК (Новороссийская, 46)

Он появился на берегу озера Смолино осенью 1941 года – вместе с другими эвакуированными предприятиями, разгрузив свои вагоны с оборудованием также под открытым небом. Вот только эвакуированным он не был – на новую площадку завод был переведен из Верхней Салды, небольшого уральского городка возле демидовского Невьянска.

Историю этого перевода ветераны вспоминали с горечью. Завод носил название «Стальмост», его оборудование было закуплено в Америке, а первую продукцию он выпустил в 1936 году. По всем меркам – абсолютно новый завод, не имевший аналогов в стране, с уникальной на тот момент технологией поточного изготовления металлоконструкций. И вот эту красоту, снимаясь с места, пришлось паковать в эшелоны.

Причина перевода лежала на поверхности – в Челябинске разворачивалось огромное промышленное строительство, и металлоконструкции должны были «быть под руками». Позднее ЗМК заслуженно назовут «заводом заводов» - с его помощью отстраивались практически все промышленные объекты Танкограда.

Кроме строительства промышленный объектов, завод не изменил своему историческому архетипу – строительству мостов. Это проявилось в весьма необычном «танковом ракурсе». Так, в 1943 году завод станет… участником форсирования Днепра – вернее, его сборные клепаные мосты для переправы пехоты и танков. На одном таком переходе через Днепр, где его ширина превышала километр, было установлено друг за другом 50 таких мостов-пролетов. Саперы справлялись с тридцатиметровыми пролетами с помощью канатов всего за три часа.

Каждый пролет проходил на заводе контрольные испытания. Однажды на одном из них в присутствии военных представителей при торможении танка на середине моста вдруг произошел разрыв нижнего пояса фермы, и танк упал в овраг. Подвел некачественный прокат. Началось следствие, а на заводе потом долго опасались повторений этого инцидента, тщательно проверяя качество поставок.

Вместе с заводом рос и поселок. В 1944 году газета «Челябинский рабочий» восторженно писала, что на берегу озера Смолино развернулось большое индивидуальное строительство. Рабочие получали небольшие ссуды на начало строительства, а взаимопомощь давала возможность возводить дома в течение лета. Завод помогал стройматериалами. Только за одно военное лето заводчане самстроем воздвигали порядка двух десятков домов – поселок рос как на дрожжах. В народе поселок получит название «Металлка»…

20. Остановимся на берегу

В годы Великой Отечественной войны Танкоград вышел к берегам Челябинского моря – так испокон жители города называли озеро Смолино. Они были недалеки от истины. Озеро Смолино – осколок древнего океана, хранившее его воду три миллиона лет. Ученые утверждают, что это одно из самых древнейших озер мира.

Удивительно, но озеро Смолино тоже внесло свой вклад в Великую Победу. В то время здесь были ценные сапропелевые грязи, которые содержали кальций, фосфор, калий. Даже песок был лечебным.Еще в годы Первой мировой войны на Челябинском море проходили реабилитацию раненые солдаты. Незадолго до Великой Отечественной войны в Челябинск приезжает профессор Пятигорского бальнеологического института А.А. Лозинский и добивается открытия здесь экспериментальной  станции. В 1944 году доктор медицины В.В. Иванов отмечал,  что «минеральные грязи озера вылечили в годы войны очень много бойцов».

Впрочем, в нашем путешествии по Танкограду берег озера Смолино – лучшее место, чтобы остановиться и оглянуться назад, осмыслить, какие масштабные перемены произошли с пространством. Люди, которые вбивали первые колышки в основание новых цехов, еще прекрасно помнили, как охотились в здешних мелких березняках и болотинах на куропаток или выслеживали зайца-русака.

Ярче всего выразит перемены Герой Советского Союза Михаил Петрович Галин, командир пулеметной роты, бравший Берлин. Он вспоминал, как уезжал в армию и каким ему запомнился тогдашний Ленинский район: «За заводом имени С. Орджоникидзе и соцгородом, выросшим возле него, до самого Копейска простиралась ровная болотистая местность, заросшая мелким березняком. Когда я снова ступил на родную землю, вернулся в свой Ленинский район, я был поражен переменам, которые произошли за время Великой Отечественной войны, - на месте болот выросли огромные промышленные предприятия и целый город…»

Этот город – Танкоград – за годы Великой Отечественной войны выпустил:

18 000 боевых машин

48 500 танковых двигателей

85 000 комплектов топливной аппаратуры

17 миллионов заготовок боеприпасов

13 типов танков и САУ

6 типов дизельмоторов

Вячеслав ЛЮТОВ, Олег ВЕПРЕВ