Книга «Человек из банка» рассказывает об истории банковского дела на Южном Урале. Ее авторами выступили известные челябинские краеведы Вячеслав Лютов и Олег Вепрев. С первым из них мы встретились накануне презентации книги.

«Злой дуэт»

— Вячеслав Викторович, о вашем творческом тандеме ходят разные слухи. Услышав в одном сочетании ваши фамилии, люди невольно задаются вопросом: не псевдонимы ли это: Лютов, Вепрев?
— Нет, это не псевдонимы. Мы такие реальные в жизни и есть, только немного мягче и спокойнее своих фамилий. А вообще, нас часто называют «злым дуэтом», удивляются — надо же так «подобраться». С другой стороны, для нашей современной жизни такое сочетание весьма кстати.

— И как вам работается в дуэте?
— Нашему союзу уже больше десяти лет. Начинали с уникальных личных и архивных документов по истории госбезопасности, собранных Олегом Вепревым. Было много тайн, загадок, интереснейших вещей, которые просто хотелось пересказать. Например, о промышленной контрразведке Демидовых.
Мы тогда решились на своего рода авантюру (в хорошем смысле) — и предложили УФСБ по Челябинской области написать книгу «История госбезопасности: три века на Южном Урале». Книга вышла, под нее были специально рассекречены некоторые документы — например, приказы по УНКВД времен Великой Отечественной войны. Книга теперь стала библиографической редкостью. И даже у авторов осталось лишь по одному «священному» экземпляру.
В дуэте работать и сложно, и просто — мы слишком разные люди. Поэтому сразу же четко определили специализацию каждого. Сравниваем себя с артиллерийским расчетом. Олег Вепрев подносит снаряды в виде документов, материалов, фрагментов, источников. Я «выстреливаю» готовым текстом. Вот таким образом «настреляли» более десяти авторских книжных проектов. Постоянно публиковали небольшие статьи «по мотивам» — со временем набралось на книгу «Забытые тайны Южного Урала», которая вышла в прошлом году.
На сегодняшний день мы, наверное, самый устойчивый краеведческий тандем.

Реанимация жанра

— Все ваши работы написаны на основе архивных материалов, тем не менее, не отличаются сугубо научным стилем. Как бы вы сами определили фирменные жанр и стиль ваших книг?
— Мы не доктора наук и можем себе позволить эмоции в отношении героев, иронию, версии событий, творчески поработать со словом. Но это не отменяет «академического аппарата» — и поиск документов, и работа с источниками ведется сугубо научными методами. А вот писать по-академически — увольте! Вечно находиться в диссертационных рамках, жить терминологией — хотя каждый термин можно заменить внятным словом, образом — это не по мне.
Мы идем в русле просветительской традиции. Всегда приводил пример двух равнозначных по качеству подбора исторического материала авторов: Татищева и Карамзина. Вот только последний в силу своего писательского характера написал книгу не для «степени», не для «будущего», а для читателя, своего же современника, ему же понятным языком. Истина стара: будь проще, и люди потянутся к тебе. Хотя сделать это далеко не просто.
Что касается книги «Человек из банка», то здесь разговор особый. Не секрет, что нынешние «скорые на расправу» информационные волны совершенно «вымыли» из журналистики жанр биографического очерка. И не только из газет, но и из журналов, которым объем позволяет публиковать медленные и умные биографические вещи. Мы решили этот классический жанр восстановить.
Это было сделано еще задолго до книги. Например, три года тому назад мы опубликовали в «Вечерке» очерк о Покровских — пять полных полос в пяти номерах! До сих пор удивляемся, как газета, давно потерявшая рубрику «Из номера в номер», пошла на такое. В итоге не просто вернули забытое имя — а раньше Покровские упоминались лишь всуе даже в научных работах — теперь каждая «девочка в телевизоре» считает своим долгом рассказать о Владимире Корнильевиче и каким замечательным он был. Мы, кстати, предлагали назвать одну из улиц Северо-Запада Покровским Бульваром — братья осваивали золотодобычу именно на Градских приисках. Но пока у челябинских властей «другие любимые имена».
Жанр книги «Человек из банка» определить легко — это семь классических биографических очерков. И каждый герой книги «закрывает» собой ту или иную эпоху в истории страны, Южного Урала, в истории банковского дела.

Банкир — «главный саботажник»

— О некоторых героях книги посвященному читателю, интересующемуся историей города, уже известно. Например, о Михаиле Крашенинникове. Тем не менее, что то новое вы открыли для себя в ходе работы?
— Скажу сразу насчет дореволюционных фотографий — большинство из них читателю знакомо. Фотографию Михаила Крашенинникова мы вообще найти не смогли — есть только фотография его сына Ипполита, ученого-биолога. Кстати, каким образом он уцелел при большевиках после отъезда отца в Харбин, до сих пор остается загадкой.
Всего остального, текстового, было в избытке. Так, совершенным открытием стала для нас судьба Ивана Введенского, который возглавил областное отделение Госбанка в 1916 году и пытался сохранить здравую финансовую систему в годы революции. Большевики не зря называли его «главным саботажником», а усмирять банкира приходил лично Блюхер — в кожаной куртке с наганом наперевес.
Сопоставляя архивные документы, нам удалось установить практически точную дату последнего дня работы Челябинского отделения банка Российской империи — 3 июня 1919 года. Мы, кстати, долго не могли сообразить — почему докладная записка о своде челябинской кассы и обнаруженной недостаче помечена Красноярском и датирована 17 июня. И однажды вечером, под шаг после работы, пришло элементарное объяснение: эвакуированное отделение банка две недели просто ехало на поезде. Прибыли на новое место, распаковали чемоданы — и нашли подложные векселя.
Вообще, многое обсуждается под шаг: концепции, возможные версии, варианты. Ходим обычно дворами, чтобы никто не мешал. Вроде бы и домой с работы идешь, а заодно и дело делаешь.
Еще лет десять назад мы обнаружили документы, которые косвенно подтверждали создание в 1930-х (!) годах на Южном Урале «площадок отката» для промышленных предприятий на время войны. В очерке об Алексее Кубышеве мы уже с уверенностью говорим, что так и было. Это вообще удивительная глава. За три года до Великой Отечественной войны здесь была проведена масштабная оптимизация всей финансовой сферы. Становится понятным, как удалось Челябинской области принять 200 эвакуированных предприятий! Ни в одном другом тыловом регионе подобного количества не было. Доказательства подготовки к войне в книге представлены.
Что же касается уникальности… Всегда исходил из того, что судьба человека по определению уникальна и интересна. «Человек есть тайна. Чтобы ее разгадать, не жалко и жизнь потратить». Эта мысль Достоевского мне очень близка. А по-другому нельзя подходить к биографии. Тем более наших современников: Михаила Братишкина, Вячеслава Назарца, Веры Чирковой. Здесь все по-живому и очень сложно. Хотя уже сейчас с уверенностью могу сказать: для многих читателей эти люди не просто откроются заново, а откроются впервые.

— Заказчики книги получили именно то, что хотели? Или все-таки вы смогли убедить их в чем-то своем?
— «Заказчиков» как таковых, можно сказать, и не было. Идея книги родилась у нас из другого проекта. Мы хотели сопоставить две интереснейшие предпринимательские эпохи: нынешнюю и ту, что была после отмены крепостного права. Собственно, других предпринимательских взлетов, когда выплеснулось огромное количество деловой частной инициативы, в России и не было.
Из современников подготовили очерк по Михаилу Братишкину, основателю Челиндбанка, из предшественников — по Михаилу Крашенинникову, одному из основателей Челябинского городского общественного банка. Сравнили очерки — и идея родилась сама собой: провести через конкретные судьбы конкретных людей историю банковского дела за 150 лет. Ее и предложили — было очень жаль ее бросать, а в одиночку с такой сложной темой справиться очень трудно. К счастью, нас поддержали, хотя из всех аргументов на тот момент была лишь страница с возможным содержанием возможной книги. Это было прошлой осенью. И это было определенного рода сотворчество.

Марат Гайнуллин