Главная » Статьи » Южноуральский биограф » Современники (XX-XXI вв.)

ХИЖИНА ЛЕСНИКА КУРЧАТОВА

Наверное, каждый человек, продираясь сквозь суматоху жизненных обстоятельств, пытается найти местечко, деталь, вкус, образ, которые были бы «как в детстве». Старается хотя бы внешне и на время выстроить вокруг себя то, чего так не хватает по жизни.

Легендарному Игорю Васильевичу Курчатову, основателю отечественной атомной промышленности, всегда не хватало тишины. Уроженец маленького уральского Симского завода – городка вдоль речной долины, зажатой горными хребтами, поросшими лесом – он волею судьбы оказался вершителем атомной истории.

Может быть, именно поэтому в Москве, на территории Института атомной энергии, будущего Курчатовского института, Игорь Васильевич выбрал самый укромный уголок в парке, высадил фруктовый сад, выстроил небольшой дом, который сотрудники института сразу же назвали «хижиной лесника». Курчатов, Борода, не возражал…

Сим-Сим, откройся…

Он родился под треск новогодних морозов, поэтому одни биографы указывают на декабрь 1902 года, другие – на январь 1903 года. Зато не путаются с местом: Симский завод, спрятанный в уральской тайге.

Вид на Сим

Фамилия Курчатовых в Симе – это не затерянная иголка в стогу сена; напротив, даже если человечество не узнало бы тайну атомного ядра, Курчатовы бы в Симе не потерялись. Евгений Рябчиков в книге о юности Курчатова рассказывает, что начало всему положил беглый крепостной Алексей Константинович Курчатов, который, как и многие другие, отправился за Камень за счастьем.

Он, будучи талантливым самоучкой, очень быстро выбился в мастера и даже стал казначеем на заводе. Вырастил десять ребятишек и всем дал образование. Мечтал, чтобы его сын Василий, пошел по заводской стезе. А тот, окончив Уфимское землемерное училище и увлекшись наукой о лесе, против воли отца подался в картографы и лесники.

Уральская тайга притягивала, да и сама речка Сим мерцала, словно тайна атома, проваливаясь сквозь землю в пещеры и затем выныривая вновь. «Василий Алексеевич, став помощником лесничего, обосновался в родном Симе, собрал здесь артель и принялся за съемку карт лесных угодий и прокладку системы просек. Тайга стала его домом – пропадал он в ней неделями, возвращался загорелый, обветренный, искусанный мошкарой и гнусом, но довольный первыми результатами».

А потом и свой дом появился – в Сим приехала новая молодая учительница, Мария Васильевна Остроумова, которой он и сделал предложение. Вскоре трое детей, в том числе и Игорь, каждое лето пропадали в тайге, на лесных кордонах. Рассказывают, что однажды пятилетний Игорь заблудился, попал в бурелом, перенес жестокую бурю с грозой и градом, но не растерялся и был спасен отцом и егерями.

Дом Курчатовых в Симе

Дед Алексей Константинович ворчал, но все же норовил вытащить внука на завод – «к огню, к машинам, к шатунам и колесам». Неизвестно, чем бы закончился спор между «природой» и «производством», но все планы спутает беда: сестра Курчатова Тоня заболеет туберкулезом, и чтобы спасти ее, семья по настоянию врачей переберется в Крым. Увы, смерть сестры станет первой осознанной смертью в жизни Курчатова…

Курчатов-гимназист

Выпускник Таврического

Все-таки, как удивительно пересекаются времена: прошлые и нынешние. В Крыму Курчатовы переживут разные времена. Будет и разношерстная праздная публика с шальными деньгами и шампанским, «проворонившая» революцию. Будут красные и белые с бесконечной стрельбой и артиллерийскими раскатами в безумии гражданской войны. Будут взрывы пироксилиновых шашек, которыми забавлялись старшеклассники, а Курчатов подвизался рядом.

Среди его увлечений той поры – футбол, в который он играл самозабвенно, или французская борьба, где он тоже держался уверенно. Вдобавок – чтение, резьба по дереву, музыка, которую он начинал постигать, перебирая струны на балалайке.

К слову, об искусстве. В Озерске благодаря Курчатову первый театр появится раньше, чем будет запущен первый атомный реактор. «Где нет хорошей оперы, там не будет и хороших ученых», - говорил Борода, а следом шел на настоящий концерт настоящего озерского симфонического оркестра.

Среди всех разнообразных юношеских увлечений верх взяла физика - после окончания гимназии с золотой медалью Курчатов поступил в Таврический университет, где первым ректором был знаменитый В.И. Вернадский, на физико-математический факультет, который он успешно закончит.

Один из любимых учеников академика А.Ф. Иоффе, Курчатов вплотную займется ядерной физикой еще в начале 1930-х годов. В разгар Великой Отечественной войны, когда пришло сообщение разведки о первых экспериментах с атомным оружием, он готовит правительству доклад по проблемам урана.

Как пишет директор ПО «Маяк» и его близкий друг Б.В. Брохович, с этого момента Игорь Васильевич «заложил свою буйную голову, заключив союз с дьяволом». Он перестает принадлежать сам себе. К нему приставляется круглосуточная вооруженная охрана в чине подполковников, которые посменно охраняют, пасут его». Ему открыты все кабинеты, в том числе и кабинет И.В. Сталина. И ему предоставлена неограниченная власть над теми, кто будет воплощать атомный проект в жизнь…

Влюбиться в «Аннушку»

На «Маяке» Курчатов с самого начала строительства. Здесь словно его детские лесные места. Старая демидовская дорога пропадала среди сосновых и березовых лесов, осиновых колков в низинах, боярышника, рябины и черемухи. Но главное – озера, вода. На «Маяке» всем известно классическое предупреждение И.В. Курчатова начальникам смен: «Предупреждаю, что в случае остановки подачи воды будет взрыв, поэтому ни при каких обстоятельствах не должна быть прекращена подача воды…»

Объемы строительных работ были просто колоссальными – достаточно простой статистики. Так, в ходе возведения главного реакторного здания было вынуто 190 тысяч кубометров грунта, уложено 82 тысячи кубометров бетона и 6 тысяч кубометров кирпича. Было установлено более пяти тысяч всевозможных приборов, реле, щитов управления, самопишущих устройств, почти шесть тысяч запорной арматуры: муфт, задвижек, кранов для подачи воды. Весь реактор был усыпан электрическими проводами – рассказывают, что кабеля хватило бы протянуть от Челябинска до Екатеринбурга.

"Аннушка"

Все инженерные схемы проекта назывались ласково: Татьяна, Ольга, Роман, Елена. Правда, собственно реактор монтажники назвали «самоваром» - грубо, но по сути точно. В целом, объект «А» - атомный реактор – вошел в историю под именем «Аннушка».

Все решит июнь 1948 года. Поздним вечером 7 июня «научный руководитель уранового проекта И.В. Курчатов, не скрывая волнения, занял место главного оператора пульта управления и произвел пробный запуск реактора. К половине первого ночи цепная управляемая ядерная реакция в реакторе была получена. Игорь Васильевич заглушил реактор – стало ясно, что «Аннушка» может работать…»

К 19-му июня была завершена подготовка к выходу на проектную мощность. Эта дата и станет днем рождения «Маяка». В 12 часов 45 минут состоялся промышленный пуск реактора. К этому времени в нем уже было накоплено несколько микрограммов плутония. Победный рапорт моментально ушел в Москву – Берия доложил Сталину об успехе…

Радоваться было рано. Не прошло и нескольких дней с пуска реактора, как возникла серьезная проблема: некоторые урановые блоки разрушились и намертво спеклись с графитом. В металлургии такое явление называют «козлом». Реактор пришлось срочно остановить. Из него требовалось во что бы то ни стало вытащить разрушенные и уже облученные урановые блоки – при дефиците урана его потеря означала бы срыв атомного проекта. Рассказывают, что вынутые блоки Курчатов лично тщательно и придирчиво осматривал, отбирал. Если бы его обманом не увели из зала, то он мог бы погибнуть за этой безумной сортировкой...

После первого капремонта «Аннушка» проработала без каких-либо серьезных сбоев 39 лет и была выведена из эксплуатации в июне 1987 года.

Козий мыс

Курчатовские места в Озерске – отдельная тема. По воспоминаниям ветеранов «Маяка» руководитель атомного проекта Курчатов в Озерск словно не приезжал – зато приезжал Борода, свой, родной, близкий, о чем сразу разносилось по всем площадкам. «Борода приехал!» - и жизнь стремительно ускорялась.

Но и в Озерске Курчатов не всегда был на «передовой» - и тоже нашел себе место под «хижину»: на Козьем мысу, на берегу Иртяша, в окружении сосен. В 1948 году Игорь Васильевич поставит здесь небольшую деревянную беседку для уединения, оставив место бдительным полковникам за спиною, в лесу. Каменную ротонду, своего рода символ города, поставят в городском парке в 1951 году…

Чуть выше – на восток, на солнце, которое поднимается над Козьим мысом – также в лесу недалеко от берега на скалистых утесах построили два небольших деревянных дома: один - для Е.П. Славского, второй - для И.В. Курчатова.

Дом-музей Курчатова в Озерске

Домик Курчатова – конечно, не чета нынешним особнякам. Впрочем, Курчатову, всегда ценившему «солдатское дело», в хоромах было бы тесно, а вот в маленькой хате – в самый раз. Одноэтажный домик, сборный, щитовой, по финской технологии, поражал своей скромностью как снаружи, так и внутри. Обычная мебель, комод, кровать, столы, стулья – все это мог позволить себе и рядовой инженер, работавший на комбинате в то время. Исключение составляли большие напольные часы и телефоны правительственной связи.

 

Этот домик несколько раз переносили, пока он, наконец, не занял место во дворе музея ПО «Маяк» и сам не стал музеем, где с максимальной точностью восстановлена бытовая обстановка великого ученого…

Уйдет И.В. Курчатов в феврале 1960 года – на «санаторном кордоне Государства Российского» - в тихой заснеженной Барвихе. Пойдет прогуляться в сад со своим другом и легендарным ученым Ю.Б. Харитоном: поговорить о последних результатах работ. Присядет на скамейку, стряхнув белый пушистый снег, вздохнет, опершись на спинку скамьи, и опустит голову…

Вячеслав ЛЮТОВ, Олег ВЕПРЕВ

Категория: Современники (XX-XXI вв.) | Добавил: кузнец (06.11.2015)
Просмотров: 1235 | Рейтинг: 5.0/1
Всего комментариев: 0
Имя *:
Email *:
Код *: