| Главная » Статьи » Южноуральские путевые заметки » Несекретная история: Снежинск |
Снежинск (часть вторая)
Улица Васильева
Еще одна улица, идущая полукругом по старой части молодого Снежинска, носит имя основателя города – Дмитрия Ефимовича Васильева.
 Если Щелкин был научным руководителем института, и от него зависело воплощение атомной программы в конкретном изделии, то Васильев – это директор института, тот самый «большой завхоз», который обеспечивает научное производство самым необходимым: зданиями, оборудованием, инфраструктурой, жильем, досугом. Как рассказывал академик Е.Н. Аврорин, Васильев был просто блестящим организатором, и они прекрасно дополняли друг друга.
Первый успешный итог работы этой удивительной связки придется на 1957 год. Именно тогда на Новой Земле был испытан первый советский термоядерный заряд, родившийся в НИИ-1011 и принятый на вооружение. После этого взрыва ядерный паритет с США был достигнут. А другим главным итогом станет рождение города…
Вот, молоко принес…
Люди с сильным характером, знающие себе цену запоминаются надолго. Д.Е. Васильев, как вспоминают о нем, сразу вселял чувство уверенности; даже внешне – большого роста, крупный, плечистый, с волевым лицом, он словно говорил молодежи, что «за ним не пропадешь». А молодежи приезжало много. Поначалу молодых ученых селили на Сунгуле.
- Мы приехали сюда в одном из первых эшелонов, - рассказывает Лидия Петровна Строцева. - Вечером в день приезда – стук в дверь. На пороге – мужчина, большой такой, в огромных руках держит пол-литровую банку с молоком. «Я - ваш директор, Дмитрий Ефимович Васильев. Узнал, что у вас маленький ребенок. Вот, молоко принес... Завтра к вам придет женщина из деревни, и вы с ней обо всем договоритесь о молоке…»
 Таких характерных вещей за ним вспоминают немало. Например, его водитель Л.П. Комиссаров рассказывал, что Васильев никогда не спешил, но везде бывал, успевал. Ему было незазорно зайти в прачечную, или протий по этажам строящегося дома, осмотреть очистные сооружения. Как отмечал Е.Н. Аврорин, в атмосфере тех лет не было никакой высокомерности. Но и панибратства не отмечалось – за любой «аморальный поступок» наказывали сполна.
Айда за периметр
Режимный объект диктовал свои условия. «Ничего личного» - именно такая психологическая установка сформировалась при Васильеве в отношении правонарушителей. Ветераны института рассказывали, как случился первый факт кражи. Дмитрий Ефимович вызвал провинившегося к себе и сказал примерно так: «Я считаю, что тебя надо выставить из города. Если ты обратишься в суд, то я, честный человек, буду перед законом неправ, а ты, вор, - окажешься прав». Парень уехал сам...
Все правильно: за «райское место» надо платить. До развала Союза город не знал социальных проблем, здесь даже алкоголиков не было, хотя пропустить по кружке пива не возбранялось никогда. Как отмечают сами горожане, Снежинск жил не по конституции, а словно по законам военного времени, в соответствии с которыми руководство города и предприятия имело неотъемлемое право выселения…
Жаркое лето 1955 года
В строительство города и института Васильев погрузился с головою. Этого следовало ожидать – под проекты подобного масштаба и значения выделялись основательные средства, строительные материалы, оборудование и человеческие ресурсы.
Снежинск, в отличие от других прежних объектов, не строился силами заключенных или трудармейцев. Весной 1955 года на площадку прибыли военные строители – почти 10 тысяч человек. Еще через три года это число выросло до 15 тысяч.
 Первым делом и в кратчайшие сроки были выстроены три поселка для военнослужащих и гражданских лиц. Следом в будущий город прибыл батальон тяжелой механизации и был сформирован автотранспортный полк. Одновременно ускоренными темпами велось строительство железнодорожной ветки к станции Маук. Под строительство города отдельным завенягинским приказом было создано специальное строительное управление № 606.
Пищеровский генплан
Строили не времянку. Снежинск изначально задумывался как город атомщиков, а не как традиционный рабочий поселок, хоть и закрытый. К генеральному плану подходили соответственно. Проектирование всех закрытых городов в стране, как рассказывает Б.В. Литвинов, вел «Ленгипропроект» - организация сильная, творческая, имевшая «разбег» для своих архитектурных замыслов. Поэтому все атомграды – разные: у каждого своя индивидуальность.
Особый «питерский колорит» снежинского генплана появится благодаря Макарию Ивановичу Пищерову, главному инженеру проекта. Человек, влюбленный в Ленинград, восстанавливавший легендарный город после войны, он как будто перенес на Урал северную частичку Васильевского острова. Две снежинские улицы, словно вдоль Финского залива, повторяют контуры озера, а остальные, четко расчерченные, придают городу геометрически выверенное звучание.
Кстати, имя М.И. Пищерова останется – в названии небольшой улочки в старой части Снежинска, на перекрестке с улицей Васильева…
Новоселье на 7 ноября
Самая первая улица города, ведущая вдоль озера, - 40 лет Октября – меньше всего посвящена революции. Вообще, в советские годы «под ноябрьские праздники» сдавались в строй многие объекты, и Снежинск не был здесь исключением.
- Первое новоселье в городе состоялось в канун 40-летия Октября, - вспоминает Л.П. Строцева. - Одновременно с производственными помещениями строились школа и два жилых дома. Как раз 6 ноября 1957 года мы и въехали в первый дом. А 7 ноября устроили демонстрацию - вокруг дома.
К этому времени уже была сдана в эксплуатацию первая школа (№ 124); после «ноябрьских» заселили еще два дома; а под самый Новый 1958 год открылся первый детский сад на 125 мест…
 Яхты, голуби и яблони
Удивительный парадокс Снежинска в том, что социальное пространство здесь сформировалось даже раньше жилищного. Нужно воспитывать культуру своей жизни прежде, чем появится свой угол. Для того же Д.Е. Васильева это было аксиомой – а следом передалось другим. - Дмитрий Ефимович прекрасно понимал, какого напряжения умственных и физических сил стоило создание новейших образцов техники вооружения, - вспоминает В. И. Жучихин. – Для «разгрузки» он постоянно организовывал коллективные выезды на природу, затевал всевозможные игры, футбольные состязания, соревнования по рыбной ловле, по варке коллективной ухи на костре или устройству большого семейного обеда на лоне природы... Почти «детективная история», например, произойдет с яхтами, которые появились в городе все в том же 1957 году. Первые четыре яхты класса «М» завезли в город случайно – они предназначались для «сороковки». Именно тогда основатель яхт-клуба Юрий Воротилов, «Адмирал», как его называли между собой, убедил Васильева произвести оплату этих яхт и не отправлять из города. Следом за яхтами появятся деревянный эллинг на берегу и плавучий пирс.  Как-то Дмитрий Ефимович скажет: «Если бы мне было суждено жить вторично, я бы стал биологом». Природу он боготворил. Например, в городе его знали как заядлого голубятника – голубей он любил с детства и знал в них толк. Как рыбак, он хотел развести в озерах карпа, сига и леща. Была в планах даже утиная ферма. Снежинск обязан ему и цветущими яблонями на бульваре Циолковского…
Ротонда на берегу На берегу Синары у самой воды стоит небольшая белая ротонда. Эта беседка - не просто дань ландшафтному дизайну или архитектуре малых форм. Она практически ровесница городу – ее возвели в 1959 году.  Место здесь историческое. Рассказывают, когда по лесной дороге первый директор института Дмитрий Ефимович Васильев выбрался на берег озера, то, плененный красотой, сказал: «Здесь будет самый лучший город». Свое слово он сдержал: из всех десяти городов Росатома Снежинск признан самым красивым.
Улица на кордоне
Когда-то на этом потаенном месте был лесной кордон. В стороне от растущего города, на берегу Синары, словно «спрятавшись» и от строителей, и от самого «атомного проекта», стоят 11 старых двухэтажных коттеджей – вдоль маленькой улицы имени Гречишникова.
 В.Ф. Гречишников
В августе 1958 года весь институт был потрясен: прямо на работе от разрыва сердца умер один из ведущих конструкторов зарядов Владимир Федорович Гречишников – и это на 42 году жизни. Хотя сделать он успел немало, что даже не верится. Уроженец Уфы, выпускник МВТУ с отличием, он начинал как конструктор танковых двигателей, работал под руководством знаменитого Н.Л. Духова, автора тяжелого танка КВ.
В тридцать лет Гречишников пришел в «Урановый проект» – уже с орденом Красной Звезды на груди за танки. Работал он просто самозабвенно. В первой атомной бомбе есть и его вклад. А в Снежинске он, по существу, становится главным конструктором ядерного оснащения первого морского боевого комплекса – направление, ставшее особой гордостью ВНИИТФ…
В 1958 году будущая улица Гречишникова была лишь на бумаге.
Коттеджные жители
С этим поселком связано много историй. По указанию А.П. Завенягина предполагалось построить двадцать двухэтажных двухквартирных особняков для ведущих специалистов института и руководства. Однако стройка забуксовала по «идеологическим соображениям» - мол, негоже «разъединять рабочий класс с научными кадрами, заселяя последних в комфортабельные коттеджи».
Ускорение долгострою придал министр Е. П. Славский. «Он приехал в город в 1963 году, - рассказывает газета «Окно». - Человеком он был дотошым, и голые фундаменты в процессе проверки обнаружил. В итоге, выругавшись, дал указание разморозить строительство и в годичный срок завершить. В конце 1964 года новенькие коттеджи были готовы к приему новоселов».
С новоселами тоже вышло интересно. «Первоочередное право на выбор жилья получили три семьи. Каждая из них предпочла нечетную сторону — поближе к озеру. Научный руководитель института Е. И. Забабахин сразу же облюбовал первый дом на въезде в поселок — под первым номером. Начальник пятого сектора Юрий Аронович Зысин выбрал коттедж под номером пять. Литвиновы поселились в седьмом».
 Вообще, предложение поселиться в коттеджах было сделано всем научным сотрудникам и руководителям. Но желающих оказалось не слишком много. Народ в то время предпочитал обитать в многоквартирных «ульях». Так, не захотел «отрываться от коллектива» директор предприятия Г. П. Ломинский, который любил находиться в гуще народа. Остались в городских квартирах семьи А. Д. Захаренкова, Е. Н. Аврорина и многих других ведущих специалистов института. В итоге, на улицу Гречишникова попали люди самых разных, демократических профессий.
Зарисовка с натуры
Между поселком и озером густо разрослись тополя – детище Бориса Васильевича Литвинова. Суть в том, что зимой с озера дули сумасшедшие ветра, сбивая пешеходов с ног. Вот и поставили заслон.
Сам Литвинов в 1989 году в литературных зарисовках описал свой дом: «В нашей половине две комнаты наверху, одна из которых наша спальня, а другая, рядом, всегда была детской. Сейчас там пусто… А на первом этаже нашего чудо-дома - кухня, три комнаты, кладовая (она же моя мастерская), прихожая. В одной из комнат - библиотека, в другой - гостиная, в которой уже давно, со времен моих инфарктов, почти не собираются гости. Это просто большая комната, в которой мне приятно бывать… Рядом с гостиной - маленькая комнатушка, пристроенная на месте веранды. Это мой кабинет. Здесь я работаю, пишу, в том числе и эти записки; читаю, думаю и просто сижу, глядя в окно на верхушки сосен…»
В.Л.
| |
| Просмотров: 2011 | |
| Всего комментариев: 0 | |